Писатель вовсе не был таким пьяным, каким казался на первый взгляд. Некая доля опьянения, конечно, была, но не сильная. Спустившись с крыльца и дойдя до края дорожки, Писатель обернулся и помахал амбалу. Тот, в свою очередь поднял, здоровенную ладонь и сразу опустил, при этом не меняя сурового выражения лица.

Такси резво тронулось, и через несколько минут они были на месте. Роскошный особняк Писателя был великолепен: двухэтажный с большими окнами, приятного бежевого цвета, окруженный соснами, он был не вероятно большим и в то же время, аккуратным и удобным. Войдя во внутрь, Искатель подумал, что попал в музей, вкотором к стати, в последний раз был еще в школе. Картины, скульптуры. Дорогая мебель. Никакого сравнения с его жалкой лачугой.

– Ты что, здесь один живешь?

– Один! Иногда, конечно, привожу девиц, но это так, чтоб не забыть, что я мужик. Похулиганим в бане, изомнем постели да диваны и хватит. Никто ни на кого не в обиде.

– А семья?

– Не сложилось. Пробовал несколько раз, да кто ж меня, такого, выдержит? Раньше, когда всей этой роскоши не было, а был я, голодный студент, мечтающий стать журналистом, без денег, квартиры, машины, да еще и тративший всю стипендию на книги по эзотерике! Тот еще жених! Были, были попытки, но все не то. Сейчас от невест отбоя нет, только на хрен они мне нужны? Им всем деньги подавай. А я так считаю, если жить, то по любви. Только вот сколько книг я написал, столько раз пытался ответить себе: что такое эта самая ЛЮБОВЬ. И не смог. Что им всем нравится, я так и не понял. Ну, наврное, всяко что-то большее, чем деньги, так? Если за любовь платить, то это и не любовь вовсе, а товарно-денежные отношения!

Спрашивается, зачем мне на всю жизнь одна проститутка, когда я каждый день могу новую заказывать?

– Злой ты! И безжалостный!

– Я не злой! Я глубоко одинокий, несчастный человек, находящийся в кризисе среднего возраста!

– Да тебя, стало быть, жалеть надо!

– Нет, жалеть меня не надо, а вот посочувствовать можно, – Писатель поставил чайник на плиту и принялся колдовать с заваркой. – Сейчас чайку попьем, а уж потом о делах. И костюм этот снять надо, а то, мне кажется, от него землей пахнет. Неприятненько!

Пока хозяин отлучился, Искатель решил оглядеться. Дом был красивым, но пустым. Нет, конечно, он был заставлен всякого рода мебелью и антиквариатом. Но все это было не то. Не хватало присутствия женщины, детского смеха, запаха домашних пирогов. А пока это был не дом, а склеп, в который Писатель сам себя заточил.

– Все думаю… – Не переборщил ли я там, в ресторане? Поймут ли эти придурки, что я хотел им сказать? Или они уже вызвали психушку?

– Не знаю… Я сегодня во сне друзей ваших видел… Покойных… – тишина наступила поистине гробовая. Даже часы в прихожей замерли, ожидая реакции хозяина.

– В библиотеке… – спокойно ответил Писатель.

– Да, но не в той…

– Я знаю… Может, оно и к лучшему. Видишь ли, я слукавил, сказав в ресторане, что не знаю, смогу ли радовать их своим творчеством, когда умру. На самом деле, смогу, потому что они могут. Многое изменилось, когда мы нашли эту библиотеку. Почти каждый год где-то находятся рукописи моих друзей, которые до этого никто не видел. Все думали, что они потеряны. И никому невдомек, что они и не были написаны. Хитро придумано. Умер – написал роман, подкинул его в какой – нибудь архив, и смотри что из этого получится.

– Как-то все сложно. И не совсем реалистично…

– А что, по – твоему, просто? Или что есть реальность? Не поднимай эту сложную и глубокую тему – я слишком устал. Лучше расскажи, что тебе натрепали эти старые прохиндеи?