– Дома воды нет. Дед шаманит, насос полетел. Так что на улицу, в летний дуй.

– Вот так прекрасные новости, – надуваю щеки и медленно выдыхаю.

– Ну а что? Это не в городе.

– Да и там горячую отрубили, – жалуюсь.

– Давай, – забирает у меня из рук чемодан. – Твоя комната готова. Хватай, что из одежки переодеть, и дуй в душ.

– Ок, – чмокаю еще раз бабулю в щеку и, достав из чемодана домашние шорты с топом, полотенце с шампунем, выхожу из дома. На крыльце скидываю кроссы, достаю свои шлепки. Вот теперь можно и освежиться.

По дорожке иду до уличного душа, за дом. Он стоит как раз под раскидистыми ветвями яблонь. Открываю дверцу, шагаю внутрь. Закрываюсь. Вешаю вещи на крючки, рядом полотенце. Раздеваюсь и, повернув вентиль над рассеивателем, жду, когда польется теплая вода. Потом встаю под душ, закрываю глаза и расслабляюсь. Ну кайф же!

Намыливаю мочалку и тщательно стираю с кожи дорожную пыль. После снова ополаскиваюсь, мою голову и, перекрыв вентиль, замираю, услышав голоса. Рядом.

Прислушиваюсь. Это кто-то говорит за забором. Вот те новости. Сколько бываю здесь, никогда на соседнем участке никого не видела. А тут прям реально люди и собака гавкает.

Быстренько обтираюсь полотенцем и надеваю домашний костюм. Волосы сушу полотенцем и, забрав все вещи, выхожу из душа.

– Вот здесь нужно косить траву, Толь, ну ты смотри, как все заросло, – говорит женский голос.

Угу, заросло. Да там джунгли. Обезьян только не хватает.

– Да покосим обязательно. Дай разобраться с колодцем, – отвечает мужской голос.

Я от любопытства подхожу к забору, прижав к себе вещи, приглядываюсь в щель между штакетником.

На соседнем участке стоит дом. Достаточно добротный, кирпичный. Больше нашего. Раза так в два. Не помню хозяев. Совершенно. Даже не знаю, видела ли тут кого-нибудь. А вот сейчас по участку туда-сюда бегает женщина в возрасте, в цветном костюме, со шляпкой на голове. Забавненько.

А у колодца стоит мужчина. Что-то делает.

Хмыкаю. Соседи новые, значит. Надо бабулю расспросить, кто такие и откуда. Что и делаю, пока меня не застукали за подглядыванием, тороплюсь в дом.

– Баб, – захожу на террасу.

В дом дверь открыта, разве что висят москитные шторы, чтобы не пропускать насекомых.

Войдя в дом, заглядываю в ванную. В бельевую корзину кидаю свои вещи и тороплюсь в кухню. Там бабуля уже колдует над плитой. А аромат-то какой стоит. Картошечка жареная.

– Чего? – оборачивается. – Как помылась? Все хорошо?

– Ага, супер. Спасибо, – плюхаюсь на диванчик в углу кухни. – А у нас что, соседи появились? – спрашиваю и чуть загибаю край занавески, выглядывая в окно. Оно как раз выходит на забор с соседним участком.

– Представляешь, появились, – улыбается. – Хорошая такая интеллигентная пожилая пара. Примерно наших годов.

– Ничего себе, – удивляюсь. – А откуда они?

– Из города вроде, вашего. Неделю как осваиваются, – улыбается она. – Вот, – ставит передо мной тарелку.

М-м-м, прощай диета. Да и к черту ее.

Бабуля и салатик из свежих помидоров с огурцами успела нарезать. Я на время забываю о соседях.

– Вкусно, язык проглотить можно, – доедаю картошку. – А дед где?

– Так воду чинит. В подвале, – отвечает. – Насос полетел. Разбирает его.

– А-а, – тяну.

Доедаю картошку и в салат лезу вилкой, на кончике которой кусочек черного хлеба. Помакать корочкой в сок салатный традиция и ее ни в коем случае нельзя нарушать.

– Ну, Юля! – вздыхает ба. Она жуть как не любит это дело.

А я что? Я люблю так делать. Это вкусно, между прочим. Поэтому жую кусочек хлеба и улыбаюсь.

– Хулиганка, – качает головой бабушка и забирает у меня пустую тарелку.