Лифт не работал. Он тут вообще больше как памятник архитектуры и истории. Выглядел шикарно, какие-то ценные породы дерева, резные узоры, ковка. Говорят, делался по частному заказу тогдашнего владельца. Это бывший доходный дом. Вроде бы внутри находился мягкий диван для пассажиров лифта. В детстве все пыталась туда пробраться и посмотреть…

Еле распахнув дверь коленом, так как руки у меня были заняты чемоданом и пакетом, я мрачно оглядела студию.

Ничего не изменилось со времен детства. Валя говорила, что раз в неделю приходит уборщица. Но никаких ремонтов и перестановок они не делали. Прекрасно, значит, я сделаю. Всё тут перехерачу.

Но сначала приму ванну.

Огромная, латунная и на ножках. Её, пожалуй, оставлю. Она же воплощение роскоши и словно из голливудских фильмов.

Я небрежно приставила грязный чемодан к стене. Мои кожаные брюки были забрызганы до самой задницы. Сняла их прямо в прихожей. Скинула вместе с ботинками. Потом всё помою и постираю.

Мольберты у стены. Огромный стол напротив окна. Утром это самое освещенное место. Папа любил тут работать. Мама расхаживала по квартире в его рубашке и варила крепчайший кофе. Обнимала его со спины, устраивая ароматную кружку на подставку. Сама она любила работать по вечерам, используя кучу напольных ламп.

Стол всё ещё заставлен давно засохшими красками, кистями, засранными в хлам палитрами, огрызками ластиков, карандашами и прочей ерундой.

Ну, тут ведь мыли полы и протирали пыль. С остальным я сама разберусь, большая девочка.

Бросив взгляд на самую темную стену, я едва не зашипела. В углу, накрытые брезентом, стояли картины. Его и её картины. Те самые.

Почему Валя их не забрала? Зачем тут оставила? Предоставила мне выбор? Где не надо, они такие демократичные!

Аккуратно, стараясь не задеть полотна, от которых будто веяло холодом, я обхватила стопку и вынесла за дверь. Вряд ли кто-то сопрёт это. На такое я не могла бы даже надеяться.

Хватит на сегодня уборки! Я утомилась, а значит пора отдыхать. К бабке поеду после выходных. Или вообще через неделю…. Посмотрим, сколько она мне сообщений отправит. Если меньше тридцати, значит не в ярости и подождать может.

Решила посетить «пьяного Добролюбова» – улицу культурных местных и приезжих алкашей. Культурных – потому что остальные предпочитали дешево и сердито бухать в подъездах или парках, когда погода позволяла. Вот как я сегодня.

Только одной идти не хотелось.

Что там у нас в записной книжке?

Попробовала пригласить кого-то из бывших подружек.

– Привет, Мариш! Помнишь меня? Мы с тобой были не разлей вода, не разнеси кирпич! Как – родила? От кого? От Кольки-придурка? А… он рядом! Передавай привет… Так чего – пойдёшь или нет? Ууу… какая-то скучная! Ну, подумаешь два месяца ребенку. Коля мог бы посидеть. Насколько я помню, у него сиськи по размерам твоим не уступают, может покормить…

Бросила трубку. Пошутила ведь. Раньше она бы посмеялась.

Набрала второй подруге. Ксюне.

– Что значит спишь? Ночная смена? А кем это ты работаешь? В сауне? Ааа… администратор. Ладно, загляну как-нибудь! Приготовь мне лучшие веники и самых роскошных путан!

В жопу вас всех.

Эти сучки меня побрили. Пришлось всё-таки тащиться одной. Классно, что живу в центре. В это время уже непроглядная темень, но в центре освещение неплохое.

Я была полна решимости яростно отдыхать.

Что и делала уже в десять вечера, взобравшись на барную стойку в «Яйцах ангела». Слишком пафосное заведение, зато меньше вероятность, что тебя пырнут ножом в туалете. Всё-таки я богатая наследница, могу себе позволить немножко безопасности.

Но мой расчет оказался неверен. С самого моего эффектного появления в клубешнике меня взяла на прицел компашка каких-то обсосов. Местные «золотые мальчики», не иначе. Худаки у них по цене трех средних зарплат работника градообразующего предприятия. Ну, или одна официальная зарплата мэра.