– Почему вы так уверенно говорите? Отец с вами много беседовал о делах компании?

– Да, в последний год папа часто говорил со мной о работе, – подтвердила Ксения.

– И вам это было интересно?

– Не скажу, чтобы меня интересовал бизнес. Но ведь это папина фирма, правда? Ему это важно. Всей нашей семье это важно. Поэтому я старалась вникнуть во все.

– Скажите, а вы знали о том, что ваш отец хотел изменить завещание в вашу пользу?

– Да, у нас был такой разговор, – кивнула девушка. – Примерно полгода назад. Папа сказал, что я сильно изменилась… И что он хотел бы, чтобы я больше знала о делах фирмы.

– И после этого он стал с вами чаще беседовать на эти темы?

– Да, мы стали чаще об этом говорить.

– А вашей матери он что, перестал доверять?

– Ну, мне трудно об этом судить… – произнесла Ксения, глядя куда-то в сторону.

– У меня сложилось впечатление, что ваши отец и мать в последнее время были не особенно близки. Это так?

– Да, это верно. Папа… когда-то он очень сильно любил маму. В моем детстве, я помню, они всегда были вместе, много разговаривали. Потом все стало меняться. В последние годы они почти не общались.

– А почему? Отец вам не рассказывал? Ведь, как я понял, у вас с ним было полное взаимопонимание?

– Да, мы с папой говорили обо всем. Он был такой человек… Лучше самой хорошей подруги. Я могла ему все доверить. А что касается мамы… Ну, как вам сказать… Да, папа говорил об этом. Хотя бы для того, чтобы объяснить… некоторые вещи. Как я поняла, у папы были претензии к маме. Они познакомились, когда папа только начинал строить свой бизнес. То есть он был человеком среднего достатка. И потом, когда к нему пришло большое богатство, он не изменил своих вкусов и привычек. У него и круг знакомств остался прежним. Он был равнодушен к одежде, к еде. Не хотел часто менять машины, не любил говорить об этом. А маме это не нравилось. Она рассталась со всеми своими подругами по институту, по прежней работе. И не хотела общаться со знакомыми папы. Называла их «голытьбой», «людьми не нашего круга», «совками». Она даже дядю Олега, хотя он тоже человек состоятельный, считает неподходящим знакомым.

– То есть ваша мать упрекала отца за то, что он не хочет жить по средствам?

– Да, она хотела жить в роскоши. И хочет. Вращаться в высшем свете. Она настаивала на том, чтобы мы купили усадьбу на Рублевке или в другом престижном месте. А папа не хотел что-то менять. Его устраивала наша квартира в Москве. Надо признать, мама его сильно этим изводила.

– У вашего отца была другая женщина?

Гуров заметил, как сверкнули глаза девушки. Видно было, что она собирается ответить что-то резкое. Но потом она сдержалась и, глядя в сторону, сказала:

– Возможно. Но я об этом не знаю. И знать не желаю!

– Пусть, – согласился Гуров. И, резко меняя тему разговора, сказал: – Теперь давайте поговорим о вчерашнем вечере. Абуладзе говорил мне, что вчера, за несколько часов до выхода на трассу, ваш отец полдничал. Что-то ел, пил кофе. Вы при этом не присутствовали?

– Почему же, присутствовала, – отвечала девушка.

– Где проходил полдник?

– Внизу, в гостиной.

– Кто еще присутствовал, кроме вас и вашего отца?

– Да все. Дядя Олег, мама, Настя… Да, еще этот… Молчанов. Он чуть позже подошел.

– Что ел ваш отец?

– Сейчас вспомню…

Девушка чуть опустила голову, стараясь сосредоточиться.

– Значит, так. Папа вначале ел креветки… потом тропический салат… выпил сок… А в конце выпил чашку кофе и съел немного шоколада.

– Кофе у вас откуда – из кофеварки?

– Нет, папа кофеварку не признает. Не признавал… Только натуральный кофе, сваренный на огне, в турке. Он сам любил варить.