Ну когда же Корф начнет этот свой разговор – скорее бы уж!

Они достигли перекрестка Литейного и Конногвардейского. Тут возвышался обнесенный чугунной оградой, особняк графа Гурятинского. Граф сей этот прославился тем, что в царствование Николая I – прадеда нынешнего царя, он – штабс-капитан гвардейской артиллерии, отверг предложенную ему руку фрейлины Нелидовской – беременной фаворитки императора, хотя к ней прилагались сто тысяч приданного и чин флигель-адьютанта. Он оставил службу в гвардии, женился на дочери деревенского священника в которую давно был влюблен, покинул Петербург, и уехал на Кавказ, где проявил удивительное мужество. Но карьеры так и не сделал. Граф вышел в отставку после Крымской войны, с тех пор и ведет отшельнический образ жизни. При этом отклонял все приглашения вернуться на службу от сменивших Николая Павловича царей, как говорят, будучи не в здравом рассудке.

Все это пронеслось у неё в голове, пока они стояли напротив мрачного дома, словно чего-то ожидая.

За несколько домов от них, вблизи Трехсвятского переулка строители заканчивали перекрывать крышу трехэтажного доходного дома – сороковых, кажется, годов.

Взвизгивала пила, звонко били молотки, а молодой голос залихватски выводил:

Эх – да ухватами щупают! – вразнобой подхватили рабочие. Послышался смех, добродушная перебранка…

– Хамье, – презрительно бросил Корф ни к кому не обращаясь. Ржут точно кирасирские жеребцы!

Маша интуитивно почуяла что ее визави опасается начать беседу. Ну значит придется ей…

Повернувшись к нему она внимательно посмотрела в лицо Корфа – прямо и не отводя глаз – как делали героини ее любимых французских романов…

– Так о чем вы хотели поговорить со мной, Виктор Петрович? – тоном каким в драмах знатные дамы отчитывают лакеев произнесла она.

– Мария Михайловна… – выдавил он. Я прошу вас… прошу вас стать моей женой! Девушка молчала – но не от удивления – просто тянула время, размышляя над тем, как бы повежливее отказать неожиданному (хотя пожалуй вполне ожиданному) претенденту на руку и сердце. В душе вдруг даже возникла какая – то жалость к Корфу. В конце концов – она же не виновата что не любит его.

– Вы хотите, сударь, чтобы мы сочетались законным браком? – наконец вымолвила она растягивая слова.

– Да, хочу, – порывисто забормотал он. А что же в этом странного, скажите на милость? Мария, я… мечтаю соединить мою жизнь с вашей уже давно! Вам тогда было еще неполных шестнадцать лет – но я уже тогда решил что вы предназначены мне!

Мария молча смотрела на Корфа. Его напор и страстность удивляли и даже где-то пугали девушку. Молодые люди, которых она знала, никогда не говорили ей подобных слов.

И тут же возникло резкое раздражение.

Скажите пожалуйста, какой кавалер! Напорист и прямолинеен – словно она не дочь его патрона а субретка! Да и комплимент на грани – хотя надо признать и не переходит её.

Он нервно сжал губы а потом вдруг схватил её за руку.

Подавив непонятный страх, она вырвалась и отступила назад.

– Вы забываетесь, сударь! Я не давала повода! – воскликнула она.

Боже мой, если бы на его месте был Дмитрий! От него бы она выслушала бы и не такое! И даже, может быть, не только выслушала…

Из-за этой мысли она пропустила мимо ушей продолжение разговора.

…Но поверьте – я сделаю все чтобы вы были счастливы – и вы будете счастлива со мной, сударыня! Да – вы будете счастливы, когда рядом с вами окажется человек, понимающий, что к чему в этой жизни, – услышала она придя в себя.

– Я не собираюсь… – придав голосу как можно большую надменность начала она и запнулась. Как бы поэффектнее отказать этому приказчику?