Я не понимал ни где Я, ни зачем он привез меня сюда. Прошло пару минут, и старик возвратился. У него в руках была краюха хлеба и горшок с водой. Он отломил кусок, и поднес к своему рту, держа небольшой кусочек перед губами тремя пальцами, большим, указательным и средним. Открыл рот, и начал смыкать губы, потом поднес руку к своему боку, и тыкал в него пальцем, посмотрел на меня и кивнул головой снизу-вверх, мол – понял?

Я смекнул, что он показывал, но мягко говоря, был удивлен. Старик не был компанейским, и сразу ушел, оставив меня одного.

Задрав рубашку, Я посмотрел на свой бок, он был синий, возможно, синеву предала луна, но другого света не было. Взяв горшок с водой, Я смыл кровь и промыл рану, потом принялся следовать совету старика, взял мякиш в рот и стал разжёвывать, жевал до тех пор, пока он не превратился в кашу, сплюнул на руку и начал лепить маленькие шарики. Сделав шарики, или что-то похожее на них, мне предстояло самое сложное, засунуть их в раны от зубов.

Перевалившись на правую сторону начал заниматься самолечением, боль мягко говоря была жуткой, казалось, что меня опять кусает собака, но уже истерзанную и обессиленную плоть.

Я чувствовал, как медленно теряю сознание, и чтоб не допустить этого, делал себе больнее, намеренно засаживал комки хлеба глубже в рану. Так продолжалось с первой раной от укуса, со второй, с третьей, но как только закончил четвертую, сознание вновь покинуло меня.

Очнулся Я, наверное, через несколько часов, луна еще святила, только переместилась из одного конца дыры в другой. Тишина была вокруг, только шум сверчков доносился снаружи, и мыши пищали деля корку моего куска хлеба. Отогнав их, Я решил подкрепиться, чтоб набраться сил, запив водой, и закрыл глаза, старался быстрее уснуть, пока боль не вернулась.

На утро открыв глаза, прям перед моим лицом стояла пара грязных сапог, от неожиданности Я подскочил. Сделав резкое движение, Я напряг мой покалеченный бок, боль ударом кувалды сотрясла меня.

«Ммм…» сквозь зубы простонал, пустив слезу.

«Кто ты?» спросил он.

Только через пару секунд Я смог протереть глаза и увидеть, что надо мной стоит не солдат с винтовкой в руках, а маленький пацанчик.

«Я эээ…» сказал от растерянности.

«Меня Павел» сказал мальчишка.

«Ты откуда?»

«Я тут живу, а ты?»

«Я… Я не знаю где Я…» он рассмеялся после моих слов.

«Это сарай моего деда» мальчишка слегка картавил, совсем чуть-чуть, еле заметно.

«А твой дед немой?»

«Да» его лицо опечалилось «с недавних пор».

«Что случилось?»

«Пришли солдаты и начали все обыскивать, ничего не нашли, потом начали забирать и допрашивать по отдельности. Их главный мне сразу не понравился».

«Почему?» спросил Я из любопытства.

«Он был очень злой и противный».

«А как он выглядел?»

«Как все плохие люди» он развел руками «В форме и фуражке, на груди было много блестящих значков, он ими прям хвастался, выпячивая грудь вперед. На лице у него было… ммм, забыл, как называется, стекло…» мальчишка отчаянно вспоминал слово, которое не мог найти.

«Очки?»

«Нет, половинка очков» он чесал голову уставившись в потолок, пытаясь сосредоточиться.

«Мне кажется Я понял какое слово ты вспоминаешь» опустил глаза и смотрел на меня ожидая ответ «пенсне?»

«Да! Точно! На левом глазу у него была вот эта штука, он постоянно щурился. На нем были до блеска начищенные сапоги, наверно даже свое отражение в них видел, а в руке была трость с большой круглой рукояткой».

«Ты хорошо его запомнил».

«Он меня очень сильно испугал».

«Чем же?»

«Сперва мы стояли на улице. Он подошел к нашему соседу и сказал выйти. Но тот не сразу начал выполнять его команду, наверно испугался или не понял, этот страшный дядя взял трость за другой конец и больно стукнул его по коленке, сосед упал и плакал от боли, до сих пор жалуется, нога, говорит, толком не сгибается».