– Н-но… – говорю я, вспоминаю его оскал и то, как волк тыкался мордой и царапала окно лапами, чтобы добраться до меня, и тот рык в лесу.

– Это Тишка, он, действительно, местный волк, – начинает мужчина более спокойным голосом. – Ну как волк. Подозреваю, что это смесь обычного волка, хотя откуда они тут – непонятно, и хаски. Внешний вид Тишка получил от хищника, а вот характер от хаски.

И тут мужчина опускает руку на голову уже как бы не волка и начинает трепать того по макушке, а зверь и рад, чуть ли не ластится к мужчине.

– Тишку знают все местные, он любит клянчить еду, самому лень охотиться. Ко мне тоже прибегает, когда я здесь. В этот раз, по-видимому, тоже пришел.

– Я е-ему мясо д-дала, – сипло говорю я, а потом меня словно прорывает, начинаю плакать, громко всхлипываю.

– Эй, Насть, ты чего? – обеспокоенно спрашивает мужчина, смотря на меня.

Не понимаю, отчего у меня текут слезы.

– Поранилась все же? – начинает осматривать меня.

А я гляжу тоже на него и осознаю, что он абсолютно прав во всем.

– Вы п-правы: дура, г-глупая девчонка, – закрываю лицо рукой, продолжая плакать.

– Насть, успокойся, а? Ты чего, вообще?! – Марат обнимет меня, явно пытаясь успокоить, даже Тишка жалобно заскулил, словно понимая, что происходит.

– Только п-проблемы вам доставляю, – всхлипываю особенно громко. И я абсолютно права: толку от меня никакого, лишь еще больше создаю проблемы. От этого мне становится еще паршивее.

– Эх, Настя, Настя, – вздыхает мужчина мне в макушку, так и не отпускает, крепко прижимая к себе. – И правда, ничего не понимаешь…

Так и стоим, я плачу, а мужчина согревает, ждет, когда я успокоюсь. А Тишка только и делает, что бегает вокруг нас, ему явно все нипочем, даже отвратительная погода. После хорошего обеда в виде большого куска мяса зверь хочет поиграть.

– Насть, ты не глупая и тем более не дура, – серьезно начинает мужчина после небольшого молчания. – Ты, наоборот, спасла меня, хотела предупредить об опасности, хотя он бежал за тобой. – Марат кивает на виляющую хвостом собаку-волка.

– Я-я просто п-подумала, что он учу-ует вас, – сквозь всхлипывания говорю я.

– И правильно сделала, вдруг это настоящий волк, – я прямо чувствую, как мужчина улыбается. – Хотя в этом лесу они не водятся, ну пока их не видели. Кроме Тишки, конечно.

И собака-волк, словно почуяв, что про него говорят, снова начинает бегать вокруг нас, виляя хвостом, чуть не вставая на задние лапы.

– Кстати тоже непонятно, откуда он взялся, – продолжает мужчина. – Может, тут и есть волки, я даже не помню момента, когда он появился, хотя я здесь недавно живу. Наверно, из местных кто-то что-то знает.

– Может, кто подкинул? – сама тихо предполагаю я.

– Возможно, но нам повезло, что зверь безобидный ну или просто не любит человечину, – мужчина улыбнулся. – Кушать готовое филе, которое ты ему дала, приятнее.

Хочется поспорить с Маратом, но потом я понимаю, что мы, вообще, спорим о мясе «из человека». Да, мы точно сошли с ума. Кто бы мне еще неделю назад сказал, что я буду стоять в лесу и почти обниматься с незнакомым мужчиной, а вокруг нас будет бегать волк-собака по кличке Тишка, то не поверила бы. Только если во сне.

– Так что не ругай себя, – произносит мужчина уже более серьезно, и я прямо почувствовала на себе его взгляд. – Ты, наоборот, почти спасла мне жизнь, и я очень благодарен, мне приятно. Правда… Спасибо.

– Не за что… – я тоже улыбаюсь сквозь слезы.

Все же этот мужчина не такой сильный и холодный, как может показаться на первый взгляд. Он способен благодарить и успокаивать. И я ловлю себя на мысли, что мне приятно и хорошо с ним. Я чувствую себя защищенной, мне уютно. Эта формирующаяся привязанность к Марату за такое маленькое количество времени пугает. Я же не должна этого делать, но, как говорится, сердцу не прикажешь…