Меня возмутило не то, что они что-то решили во мне поправлять, а то, что засомневались в моей натуральности.

- Это мой естественный цвет.

И существа захихикали - мерзко и насмешливо.

- Фантазерка. Я таких еще не встречала, - хихикала Аия так, словно кузнечик стрекотал.

И не успела я моргнуть глазом, как синие пальцы быстрым движением оказались за поясом моих джинсов. Резкий рывок – и джинсы вместе с трусиками, беспощадно разорванные , улетели в сторону. А твари, уставившись на мой лобок,  убедились в натуральности моего цвета.

Я задохнулась от неожиданности и стыда. И , резко сев, залепила Аие хлесткую пощечину. Правильнее будет сказать – хлюпающую пощечину. Потому что ладошка моя прошла насквозь того места, что я приняла за щеку, и вышла из этой морды с хлюпающим и чвакающим звуком. А на ладони моей осталась висеть огромная синяя …сопля. Сопля скатывалась с моей руки, меняя синий цвет на гадкий зеленый.

- Ай-яй-яй, - заорало существо, - она мне зубы выбила!

А потом два чулка снова весело захихикали. Морда у ушибленного мной восстановилась на моих глазах. Вот тут уже у меня и случилась истерика. Я заорала так, что у меня самой заложило перепонки, а из глаз брызнули слезы.

Я не слышала ни топота ног, раздавшихся за стеной. Не заметила и появления женщины в строгом и элегантном платье, ворвавшейся на мой крик в помещение, где я была заточена. Не слышала, как она отчитывала двух существ, стоявших перед ней с поникшими головами.

 - Ой, мадам, да не кричите вы так. Зато вот так сейчас поорет – и успокоится. И делайте с ней то, что вам надо.

- Ага . А то лови потом ее по всему Храму. А кто ловить то будет? Вы, что ли?

Та самая женщина, вытолкав синих за двери, зычно крикнула, и ей на помощь пришли существа в таких-же  платьях.  Женщина брызнула мне  чем-то в лицо. Странная апатия навалилась на меня. Отрешенно и словно издалека я смотрела, как с меня сняли оставшиеся крохи моей одежды, а вместо нее одели на меня нежный халат, приятно охлаждавший мое горевшее от смущения тело. Я тот час же всхлипнула, вспомнив свой французский пеньюар, оставшийся одиноко висеть в моем шкафу.  А меня  тем временем, бережно, словно фарфоровую куклу, повели придерживая за руки, по длинному светлому коридору.

Я попала. В этом я уже не сомневалась.

5. Глава 5. Камень

- Это похищение? – спросила, стараясь, чтобы голос звучал ровно и хладнокровно. Но , вероятно, из-за той гадости, что брызнули мне в лицо, мой голос прозвучал слишком уж ровно и безлико.

Я отметила, что мысли мои не путались,  и вообще самочувствие  было замечательное. Вот только эмоции словно затормозились или, даже, почти исчезли.

- Я надеюсь, меня не свяжут и не продадут туземцам на ужин?- Ох уж это нездоровое чувство юмора. Зачем давать идеи похитителя.

- Ну что ты, - в голосе женщины послышалась улыбка, и она ободряюще похлопала меня по руке, скорость при этом ничуть не сбавляя. -  Таких красивых нурий положено выставлять на продажу только в элитных храмах любви.

Ай-яй, все-таки продажа. Еще и скромненько так  при этом  храмом себя назвали. Я хотела хихикнуть, или хотя бы руку у моих провожатых выдернуть, но как только эта эмоция у меня возникла, то тут же и заглохла. Что за гадость они в меня брызнули?

Я пыталась убедить себя не волноваться, но чем дальше мы шли, тем страшнее мне становилось. Огромный коридор закончился, и мы вошли на широкую светлую терассу, выходившую в парк. На диванах, каменных топчанах, словно одалиски в восточных сказках, сидели или лежали полуобнаженные девушки. Их взгляды сразу обращались на меня. Сочувствие, равнодушие, насмешка – самые разные эмоции отражались на их лицах. Но одно роднило их всех – как бы странно многие из них ни выглядели (я имею ввиду острые ушки, крылья и прочие фантастические штучки),  все они были безумно красивы. Просто глаз радовался. И ни одного мужчины вокруг.