Меня аж выворачивает всего от необходимости общаться с ним так.

– Не разрешаю, Морозов, – холодно смотрит на меня. – Иди, куда шел.

– Ты бы отпустил девочку, подполковник, – понижаю тон, чтобы нас больше никто не услышал. – Пока я руку тебе не сломал. В прошлый раз мало было?

– Я сгною тебя, Морозов, – рычит Коновалов, отпуская Снегурку и потирая переносицу, пытаясь смахнуть фантомные ощущения от того, как мой кулак ломает ему нос.

– Кишка у тебя тонка, товарищ подполковник. Только и можешь, что девочек за руки хватать, – оттесняю Настю к себе за спину.

– Одной девочке очень даже понравилось, как и за что я ее хватал, – усмехается Коновалов.

– Слышишь, ты…!!! – хватаю его за лацканы форменного кителя.

– Не надо, – пищит Снегурка, – невообразимым образом втискиваясь в зону военных действий. Кладет ладошку мне на грудь и умоляюще смотрит в глаза. – Денис, пожалуйста, не надо. Такое настроение у всех хорошее. И мы с вами кабинет еще не украсили. И слова какие-то надо набросать. Не надо, – тараторит она.

– Ммм… – тянет Коновалов, – я снова чуть не трахнул твою бабу!

– Убью! – рыкнув, заношу кулак и торможу его в сантиметре от лица подпола. Вся рука до самого плеча дрожит от напряжения. Спина горит, зубы скрипят и крошатся на язык.

– Трус, – ухмыляется Коновалов.

– Руки об тебя пачкать сейчас не хочется, – отвечаю ему. – Но мы не договорили.

– Конечно не договорили, Морозов. Это ты пока в капитаны упал, но я тебя отсюда совсем вышибу!

– Смотри не надорвись.

Обнимаю Настю за плечи и увожу за собой. Ее трясет, испугалась малышка. Меня, сссука, тоже трясет! Правда от того, что адреналин так и не получил выход, и теперь курсирует по венам.

– Чего он хотел от тебя? – спрашиваю у Снегурки.

– Да ничего, – опускает голову.

– Настя! – бешусь, но тут же выдыхаю. – Извини.

– Все нормально, – вздыхает она. – Это день такой, тяжелый.

– Наверное…

Завожу ее в кабинет. Все мужики разом оборачиваются и вопросительно смотрят на нас. Демонстрирую им чистые костяшки, выдыхают и возвращаются к своим делам. На столе костюмы разложены. Мне уже похрен, если честно, кем наряжаться. Хоть зайцем. В зал бы сейчас, по груше помолотить, представляя себе рожу Коновала!

Но маленькая девочка что-то делает со мной такое, волшебное. Свою потрепанную за последние сутки шубку меняет на ту, что вынули из вещдоков. Заплетает растрепанные волосы в косу. Я наблюдаю, а внутри все успокаивается.

– Я готова, – улыбается Настя.

Офигеть, она отходчивая. Живая, искренняя. Как жить-то дальше будет в жестокой реальности, а? Не сказка же, блять, вокруг! Мудаки одни. Всех не переловить и не пересажать, к сожалению. Да и смертную казнь у нас отменили. Некоторых стоило бы на электрический стул…

Настя протягивает мне шубу Деда Мороза. Ржу. С такими мыслями да в такой костюм. Но я накосячил, согласен. Стас без дела не казнит.

Парни угорают ровно до тех пор, пока нас не дергают встречать делегацию. И маленькая в сравнении со мной Настя смело берет меня за руку, спрятанную в красной варежке. Крепко ее сжимает и уверенно выходит из кабинета.

Я понятия не имею, что делать, как себя вести. Она сама, очаровательно улыбаясь, приветствует гостей, поздравляет их с наступающим праздником и выдает пожелание в стихах. Начальство впечатляется, оттаивает и косится на меня.

– С наступающим, товарищ полковник, – выдаю я.

У представителя Главка дергается уголок губ, а Настя снова крепко сжимает мою руку.

– Спасибо, милая Снегурка, – благодарит девочку, когда она заканчивает свою речь. – И Деду Морозу тоже, – тянет мне руку. Стянув варежку, пожимаю крепкую ладонь, и мы сваливаем, оставляя Стаса разгребать дальше.