Ожидая звонка от Платона, я направилась в «Сад Черного принца». Проходя мимо кофейни, бросила взгляд в окно – Макса и Серого там уже не было, зато женщина за стойкой с серьезным лицом о чем-то говорила с собакой. Я не задержалась возле кофейни, прошла дальше и свернула в незаметный для простого обывателя проулок. Платон позвонил, как раз в тот момент, когда я, нырнув под арку, очутилась на аллее, ведущей вглубь сада.

– Тут такое дело, – начал Платон.

– Какое? – я насторожилась.

– Откуда у тебя этот документ?

– Знакомый дал. А что?

– Да ничего. Любопытно стало, откуда такая редкость оказалась в твоих руках?

– Редкость? Значит, я не ошиблась: текст действительно древний?

– Ну, сомнительно говорить, что он древний. Текст написан шрифтом, который использовался в средневековой Европе. Это точно ротунда6, она была широко распространена в XII—XIV веках. Так что не такой уж он и древний, это тебе не Египет.

– Понятно, – пробормотала я.

– Но я спустился к лингвистам, – Платон выдержал паузу, даже не нужно было видеть его, чтобы понять, что Платон поднял указательный палец вверх. А судя по его интонации, дальше он собирался сказать мне нечто очень важное, поэтому я вся обратилась в слух, и все же не смогла не представить, как Платон, взбудоражив всех студентов в учебном корпусе, большими шагами спустился по лестничному пролету на этаж ниже, туда, где обитали «иностранцы» и «языковеды». – А если точнее, – продолжил Платон, – к подруге моей девушки.

– У тебя есть девушка?! – выпалила я, удивившись столь неожиданному заявлению. – «И в правду важное заявление».

– А что нельзя? Я же красавчик, еще и умный, да к тому же обояшка…

– Да-да, – я невольно улыбнулась, – не удивительно, что у тебя появилась девушка. Но ты лучше скажи, что тебе сказала подруга твоей возлюбленной?

– Ты не поверишь, как тебе сказочно повезло! Она нынче выпускается и ее выпускная работа – фольклор феодальной Германии! – тембр голоса у Платона заметно повысился.

– И? – ожидая, что скажет Платон, я быстро прошла по аллее, вышла к пруду и остановилась возле скамьи, на которой когда-то мы с братом сидели, и где он рассказал мне о тайном сообществе тевтонов.

– Она с ходу определила, что текст относится к XII веку! – воскликнул он, и я сразу определила, что мой друг чрезвычайно взбудоражен.

– Ого!

– А я-то как офигел! Вот и спрашиваю: откуда ты такую реликвию надыбала?

– Действительно хочешь знать?

– Только не надо говорить, что это меня убьет, – категорично заявил Платон.

– Как знать, – усмехнулась я, представив, как после моего рассказа о тайном правительстве Платон хватается за грудь, и театрально качнув головой, горестно вздыхает. Но я не могла рассказать правду никому, по крайней мере, до тех пор, пока не отыщу брата.

– Реально не скажешь? – заискивающе спросил Платон.

– Мм, не скажу. Знакомый просил никому не говорить, – невинно солгала я и присела на скамью.

– Эх, ну ладно.

– А подруга твоей девушки сможет перевести текст?

– Она этим сейчас и занимается. Подожди-ка, я включу громкую связь, – послышался шорох, и я услышала приглушенный девичий голос:

– Привет. Сара, да?

– Да, привет, – ответила я невидимой мне незнакомке.

– Занятную штучку ты отыскала, я аж запищала от возбуждения, когда увидела, что текст написан на средневерхненемецком языке, – сообщила она.

– И что это значит? – одновременно с Платоном спросила я ее.

– Ну, для меня это возможность собственными глазами увидеть вымерший язык, а для вас не знаю.

– Как это вымерший? – опешил Платон. – Как же ты его переводишь, если язык не существует?

– Ты не дал мне договорить, – возмутилась девушка.