Один из бойцов рядом с Дмитрием достал из-за спины очередную трубу и начал её заряжать. Однорукого от такого аж передёрнуло, ему, мягко говоря, не нравилась перспектива словить в лицо кусок металла или ошмёток чьего-нибудь лица. К счастью, в этот раз обошлось, дверь слетела с первого взрыва, а стоящего за ней чистильщика отбросило.

В этот момент один из куполов встал в полный рост, и начал поливать позиции сопротивления длинными очередями, второй в это время подхватил раненного соратника и поспешно отступил в конец второго вагона. Стрелок тем временем опустошил барабанный магазин, и кинув гранату, побежал к своим.

Дмитрий вновь вжался в укрытие и приготовился к взрыву, но ему повезло – граната оказалась светошумовой, вспышка успешно охладила пыл тех, кто пытался выстрелить отступающим в спину.

– Аргх, что вы стоите, за ними, пока они там возятся, – прокричал командир, явно поняв, что инициатива сейчас у отряда в руках.

Дмитрий нехотя пошёл за остальными, но внезапно Миха остановил его на площадке между вагонами.

– Стой, у меня плохое предчувствие на счёт всего этого, – подобная нерешительность от Михи выглядела странно, обычно из ополченца прямо-таки хлестала агрессия и желание вступить в бой.

– Что не так?

– Они чересчур быстро отступают, обычно они стоят на позиции с упертостью баранов, но сейчас отходят при любой подвернувшейся возможности. Либо у них есть план, либо они полные идиоты.

– Ловушка?

– Возможно, но я не знаю, что они собираются делать. Лучше не искать приключений на задницу и переждать здесь.

Дмитрий немного осмотрелся и понял, что промежуток между вагонами действительно был самым безопасным местом, со всех сторон их закрывали толстые бронеплиты, которые не пробить даже из крупнокалиберного оружия.

Отряд тем временем продвигался всё дальше и дальше, а чистильщики почти не отвечали огнём, сидя в укрытии. Либо один из них был по-настоящему серьёзно ранен, и они пытались вытащить его с того света, либо Миха был прав, и они просто заманивали бойцов вглубь вагона. Дмитрий хотел верить в первый вариант, но с каждой секундой он всё больше проникался паранойей ополченца, и вот, в какой-то момент опасения подтвердились.

Двери третьего вагона внезапно распахнулись и в проёме показалось чудовище. Ростом больше двух метров, в плечах вдвое шире нормального человека, и всё обвешанное невероятно толстой бронёй. Однорукий пытался убедить себя, что это всего лишь человек, но не мог, вновь, как и пятнадцать лет назад он видел в чистильщике лишь монстра, и это впечатление подкрепляло его монструозное оружие. В руках демон держал шестиствольный пулемёт системы Гантлинга – поистине чудовищное оружие, особенно в вагоне поезда, где не скрыться от свинцового шторма. Теперь всё встало на свои места, вот почему чистильщики отступали, вот почему они заманивали отряд всё глубже, вот почему…

– В укрытие кретин! – Миха схватил Дмитрия за шкирку и буквально втащил в площадку между вагонами, и как раз вовремя, потому что в следующую секунду демон начал стрелять.

Из-за безумной скорострельности пулемёта звуки выстрелов слились в единое оглушительное жужжание, однорукий был уверен – этот звук ещё прозвучит у него в кошмарах, если конечно он доживёт до ночи. С другой стороны в этом безумном стрёкоте была и положительная сторона – из-за него Дмитрий почти не слышал криков.

Однорукий не знал, сколько времени шла стрельба, но к тому времени, когда замолк пулемёт, вокруг их позиции не осталось ничего живого. В воздухе повисла гнетущая тишина, и куда не взгляни повсюду были лишь тела, нафаршированные свинцом, более хрупкие укрытия просто не спасали от потока пуль. Дмитрию только и оставалось, что сильнее сжать в руках винтовку и обратится к единственному человеку, который также остался в живых, и у которого боевого опыта уж точно было побольше.