Он вынырнул буквально из-под снега. Высунулся по пояс и завертелся. Андрей сначала принял его за жирного барсука с разбитой головой. Но когда существо повернулось к ним лицом, заметило, замерло, а мгновение спустя широко разинуло рот и заорало: «Люди!», – сомнений не осталось кто оно. Парень оперся руками, вытянул из снега длинное, худое тело и бросился к Андрею. Мужчина опомниться не успел, как был заключен в объятья, крепко стиснут и обласкан восторгами:

– Люди, люди, – радостно бормотал парень в ярко-красной бейсболке, плотнее притискиваясь к Андрею, – как же я вас ждал.  Наконец-то, мои хорошие, дорогие, – уткнулся мужчине в грудь и начал всхлипывать.

– Ну, ну, – Андрей оправился от шока, – будет тебе. Все нормально, – принялся мягко, но уверенно отдирать от себя незнакомца.

– Ты откуда здесь взялся? – спросил, когда, наконец, удалось отстранить его и осмотреть: долговязый, худощавый, с улыбчивой физиономией, с длинной челкой на глазах, кадыкастый, начисто выбритый… Последнее наблюдение поразило Андрея.

– Я, Лешик, – бло…

Дыра, из которой вылез Лешик, огласилась лаем, даже не лаем, а тявканьем, вероятно, кого-то мелкого с выпученными глазами, на дрожащих ножках. В голове Андрея нарисовался пражский – крысарик.

– Сейчас, сейчас, – парень бросился к дыре, нырнул в нее, а через пару секунд вновь появился уже с животным на руках. Андрей не угадал.

– Пуфик, длинношерстная чихуахуа, – улыбался Лешик, демонстрируя свою прелесть.

– Понятно, – равнодушно проговорил Андрей, с некоторым пренебрежением вглядываясь в мордочку с длинными мохнатыми ушами, с гидроцефальными глазищами, – хотелось бы больше узнать о тебе. Как ты, Лешик, здесь очутился и как сумел продержаться. И вообще, что ты за фрукт?

Андрей понял, что ни при каких условиях брать его с собой не будет. Обернулся, посмотрел на Максима. Тот стоял в шаге позади и с любопытством рассматривал собачонку.

– Щас, – Лешик вновь исчез.

 «Короткий отдых не помешает», – подумал мужчина, подошел к берлоге, заглянул. Под метровой толщей снега виднелся люк автомобиля. Еще ниже – салон, по всем параметрам микроавтобуса. К люку приставлено, что-то наподобие лестницы. Лешик позвал:

– Спускайтесь сюда.

– Что, полезем? – Андрей посмотрел на сына.

Мальчик кивнул.

Из нутрии бусик освещался тусклым потолочным плафоном. В салоне было сумрачно, тесно, мусорно, пахло мочой и собачьим дерьмом. На две трети кузов занимали коробки, часть из которых была вскрыта и подрана. Повсюду валялись обертки от чипсов, печений, сухариков, шоколадных батончиков, обрывки картона, пустые бутылки из-под газировки.

– Извиняйте, гостей не ждали, – конфузливо лыбился Лешик, – будете «Читос»? Он мне больше всего нравится. – Парень перегнулся через передние спаренные пассажирские сиденья, достал начатую упаковку с улыбающимся до ушей гепардом, зацепил горсть сырных шариков, сыпанул себе в рот. Предложил угощение гостям.

– Спасибочки, – Андрей принял дар, попробовал, передал Максиму. Аппетитный хруст разошелся по сумрачному бусику. Лобовое и боковое стекло с водительской стороны были завалены снегом. А вот правая дверь, по всей видимости, приоткрывалась. Так как спрессованный снег отступал от нее на полметра. Андрей предположил, что за ней туалет.

– Мы тут с Багданом застряли, – Лешик взял с сиденья новую упаковку, отдал Андрею. Рассказывал, время от времени закидывая в рот шарики, – ни одна сука не остановилась. Их тут и так мало ездило, а со снегом вообще швах. Проезжал «батон», я ему чуть под колеса не кинулся, Богдан в борт пнул – пох. Умчался, только снегом закидал. Ага, – криво усмехнулся парень. – А потом тачки и вовсе перестали ездить. Эй, малой, – Лешик вытянул длинную кадыкастую шею, заглядывая за Андрея, – «фанту» хочешь?