Николай запрыгнул в свой вагон, а Андрей пошёл дальше – ему надо было идти дальше.
Они простились навсегда…
31
Капитан Лаптев был невысокий коренастый с лысеющим лбом мужчина в тёмно-зелёной фронтовой форме.
– Товарищ капитан, лейтенант Коновалов для отправки на фронт прибыл в ваше распоряжение! – отчеканил Николай, приставив правую руку к околышу фуражки.
– Вижу, – устало и несколько угрюмо отозвался капитан Лаптев. – Располагайтесь в пятом купе. Позже поговорим…
«Что же они все такие усталые? – подумал Николай. – Наверно, война дело очень утомительное».
Купе было на четыре места – две нижние полки, две верхние.
Внизу сидел молодой офицер – такой же выпускник, как Николай, – лейтенант. Только танкист.
Когда Николай вошёл, он встал и представился:
– Лейтенант Соколов.
– Коновалов.
– Сергей.
– Николай.
Они крепко пожали друг другу руку.
Войны ещё Николай вблизи не видел. Но военное братство ощущалось повсюду, даже в этом дружеском рукопожатии человека, которого он увидел впервые.
32
Эшелон продолжал формироваться до полудня.
Бойцы грузили технику на платформы: миномёты, пушки, боеприпасы и разное военное оборудование. Последними, перед отправкой состава, были установлены и проверены зенитные пулемёты, которые размещались на специальных открытых платформах и могли вести воздушный огонь в любое время дня и ночи.
Как только людской вагон заполнялся бойцами, его закрывали и выбирали дежурного по вагону.
В полдень быстро пообедали консервами и хлебом. После обеда эшелон тронулся в сторону запада.
Остаток дня поезд шёл без остановок, догоняя солнце. Но солнце было быстрее. Когда оно закатилось за горизонт, небо на западе ещё долго пылало огненными отблесками.
Ночь была по-летнему душная.
Солдатам и офицерам не спалось. Много курили, говорили – кто громко, но больше в полголоса или даже шёпотом…
Николай не курил – ещё не успел пристраститься к этой вредной, по его мнению, привычки. Он разговаривал негромко с Соколовым. Говорили о родных местах. Соколов рассказывал о своей деревне. Там сейчас были фашисты. А может и деревни то уже не было…
Николай думал о родном селе и о городе, где остались родители, бабушка, сестра и любимая девушка. Там фашистов не было… И он надеялся никогда не будет.
33
Под утро стало свежее.
Перед самым рассветом Николай уснул и проспал пару часов. Встал отдохнувшим, словно спал всю ночь.
Эшелон остановился на какой-то станции. В вагоне-кухне был приготовлен завтрак. Из каждого вагона шли бойцы с бачками и вёдрами на кухню для получения пищи.
Позавтракали.
Эшелон продолжал стоять на станции, названия которой Николай не знал. После завтрака, он решил пройтись вдоль состава поезда и осмотреть место остановки.
Станция называлась «ВЫСЕЛКИ».
На этой станции поезд простоял весь день.
Был ещё обед и ужин.
Когда стемнело поезд тронулся дальше…
34
Утром следующего дня людей в поезде разбудили залпы зенитных орудий.
Все сразу проснулись и вскочили на ноги.
Натягивая сапоги Николай подумал: «Ну вот и началось…»
Поезд остановился в поле около перелеска.
По вагонам пролетела команда: «Покинуть поезд!»
Николай выбежал в поле с другими бойцами и залёг в высокой траве. Трава была зелёной и душистой.
Зенитки поезда умолкли. В наступившей тишине где-то в вышине неба слышались моторы самолётов.
Ожидался воздушный налёт и, лёжа в траве, Николай думал о перелеске, который виднелся в шагах ста от него.
«Надо перебежать туда», – решил он и, подтолкнув рукой лежавшего рядом Соколова, шепнул ему на ухо: «В лес, бегом».
Пригибаясь к траве, они побежали к спасительным деревьям.
35
Вражеские самолёты ударили как молния.