Эпизод третий. С момента защиты мной докторской диссертации в 2002 году, а точнее – с возвращения за полгода до этого в 4 ЦНИИ моего однокурсника – Сергея (после его увольнения из армии по собственному желанию в середине девяностых годов и довольно-таки успешного организаторского труда на гражданском поприще «гаражного строительства»), до предела обострились мои отношения с руководством отдела и управления. Причина – в наших с Сергеем попытках противостоять существовавшей в баллистическом управлении некоторое время, начиная примерно с середины девяностых «демократических» годов, системе организации выполнения, так называемых, договорных работ, представлявшей собой, по сути, во многом несправедливую систему эксплуатации «за гроши» основной массы рядовых научных сотрудников. По-видимому, лишь патологической жадностью и вопиющей непорядочностью можно объяснить безапелляционные, порой безрассудно глупые, порой просто хамские действия наиболее активных «проводников» в жизнь этой системы (один из них как-то даже заявил: «… у вас нет никаких шансов, и система вас неминуемо «раздавит»…»), направленные на защиту установившегося порядка, выгодного лишь им одним, на подавление в подчинённых подразделениях всякого инакомыслия, последовательно ведущие к невосполнимым кадровым потерям и закономерной профессиональной деградации научных подразделений.

Хоть как-то противостоять давлению указанных выше деятелей помогала тогда, считаю, лишь вовремя защищённая мной докторская диссертация, да некоторый авторитет у многих заслуженных и уважаемых учёных управления, в том числе – у лиц, руководивших управлением и отделом до середины 1990-х годов, приобретённый за предыдущие годы совместной службы и научной работы. Тем не менее, путём откровенно лживой дискредитации мы последовательно «отсекались» от возможных заказчиков договорных работ, до абсурдного предела ограничивались наши внешние служебные контакты, которые вроде бы полагалось мне, в частности, иметь как начальнику лаборатории, а позднее – заместителю начальника отдела. При этом наши контакты напрямую с руководством института по продвигаемым научным вопросам и перспективам в условиях откровенного противодействия не приводили ни к чему конкретному. Провалилась и моя попытка занять ключевую должность начальника отдела и взять на себя ответственность за судьбу «ракетной баллистики» в 4 ЦНИИ [3], в ходе которой, после увольнения со службы моего непосредственного начальника, был объявлен конкурс на замещение ставшей вакантной должности начальника отдела, – и я, не колеблясь, выдвинул свою кандидатуру. Мой конкурент, являясь кандидатом технических наук, вроде бы не имел никаких шансов, – ведь прецедента в 4 ЦНИИ, когда при назначении на указанную должность уступил бы доктор наук, ещё не было. Однако тогдашних руководителей управления явно не устраивало то, что по разным, в том числе – ключевым, вопросам я предпочитал иметь собственную точку зрения и её всегда последовательно отстаивал. Так что они просто вынуждены были начать непримиримую борьбу против моего назначения – сначала непосредственно на своём уровне командования управления, а затем и выше. В результате на заседании аттестационной комиссии института, уже который раз в жизни, я испытал настоящий шок, когда, вопреки обещанию, из уст председателя комиссии услышал оглашение результата голосования её членов – 3:2 в пользу конкурента. Об участии и роли в этом результате руководства управления сейчас можно только догадываться…

Одним словом, после всех этих «фиаско» я стал испытывать явный дискомфорт, оставаться в 4 ЦНИИ не имело никакого смысла и совершенно не хотелось. Довольно-таки перспективный переход в Управление начальника вооружения, располагавшееся в Москве около моей родной академии, почти состоявшийся – неожиданно сорвался, ввиду откровенной непорядочности должностных лиц, в самый последний момент нарушивших ранее достигнутые договорённости. Тем не менее, мой скорый уход из института представлялся неизбежным. Но случилось что-то – по-моему, совершенно невероятное. В институте освободилась должность главного научного сотрудника, по рангу соответствующая должности заместителя начальника института. И обо мне вдруг вспомнили. Где-то в октябре 2005 года, уже ближе к вечеру, начальник института пригласил меня на беседу и предложил занять эту ставшую вакантной должность. После недолгого «формального» раздумья я согласился и… больше года ожидал следующей беседы. Как узнал позже, всё это время за предложенную мне должность шла нешуточная борьба – претендентов на неё оказалось достаточно, в том числе и среди действующих начальников управлений. Надо отдать должное начальнику института – предложение своё он оставил в силе, хотя и при встрече особо подчеркнул, что начальники трёх управлений – доктора наук, от этого назначения отказались. И, кроме того, оговорил ряд условий, среди которых было пройти трёхмесячный курс повышения квалификации в Академии Генерального штаба. Согласившись, 21 мая 2007 года я приступил к исполнению обязанностей в новой должности. Таким образом, состоялся уникальный в своём роде «головокружительный» карьерный взлёт (по крайней мере, ни о чём подобном в истории 4 ЦНИИ мне неизвестно): с должности заместителя начальника отдела через три ступени (начальника отдела, заместителя начальника управления, начальника управления) сразу фактически в заместители начальника института.