Летчик В. В. Решетников возвращается с боевого задания на чужой территории, самолет изрешечен осколками. О чем думает летчик:
«Полная луна в ту пору так ярко освещала ночную землю, что трудно было побороть соблазн приблизиться к земле, пройтись над тихими степями, речкой, рощами, залитыми мерцающим зеленоватым светом, бросающим на землю глубокие тени, как у Куинджи. Казалось, будто и нет на свете человеческих страданий, а есть тихий покой, где никто никого не потревожит и где жизнь плывет в доброте и разуме».
Другой летчик вспоминает:
«А как меняется Земля, когда вы смотрите на нее сверху! Она не статична, она дышит и живет сменой красок, поворотом реки, пеной морской волны или вершинами гор, огнями городов и светлячками деревень».
Как видите, есть обоснованные мотивы открыть глаза людям-пассажирам на духовный мир летного состава, ибо в нем истинная надежность и, как писал Гегель, внутреннее содержание добра есть совесть.
Содержание же ранее упоминавшихся текстов фантастически раскрывает глубину чувств и смыслов летной жизни.
Это касается целого ряда аспектов.
1. Облик личности пилота. Он проявляется в отношении к профессии: либо есть чувство одухотворенности, либо его нет. «Дух, – говорил академик В. Шадриков, – рождается в самосознании».
В сознании человека летающего начиная с подсознательного уровня формируется смысл его предназначения – творить добро, оберегать жизнь человека в неземной среде обитания, осознании готовности к жертвованию. Облик личности состоит из мотива и смысла сущего в авиации и составляющих этических, эстетических, социальных компонентов. Послушаем летчиков:
«Познав невидимые на земле грани красоты природы, осознав свободу как ответственность перед собой, стал постоянно стремиться к духовному развитию…»
«Авиация – моя честь и достоинство перед самим собой. Она развивает нравственность и обостряет способность различать добро и зло…» (Н. Григорьев).
Вот оно подтверждение мысли Гегеля: «Подлинная совесть есть умонастроение верить в то, что в тебе есть добро».
«Полет – это всегда стимул к самосовершенствованию, прежде всего нравственному, ибо развивает духовное восприятие неба, как живого…» (Л. С. Попов).
«Авиация подогревает желание дотянуться до самой высокой планки, достичь состояния сбалансированности между духовными потребностями и внешними жизненными ощущениями…» (В. М. Горбунов).
«Авиация – это не только техника, это духовное пространство, заполненное жизнью в другом измерении…» (В. Пономаренко).
2. Нравственная, духовная и религиозная составляющая сознания – они часто переплетаются в ответах летчиков:
«Авиация дала мне всеразгорающуюся любовь к полету, к людям, несущим добро.» (В. В. Мигунов).
«Полет научил нравственно очищаться, ценить благородство, становиться добрее…» (В. Селиванов).
«Летанье человека в ближнем космосе, в атмосфере и в будущем межпланетном полете являет собой заложение в архетипах особого сознания, как путь к Высшей цели. Не в небо подняться, а приблизить небо к человеку Земли. Зачем? Чтобы уменьшить зло, порожденное соблазнами…» (В. Пономаренко).
«Уверен, что великое призвание есть работа духа. Дух высший, по моему разумению, есть единение всех душ, живущих в нас…» (А. Синицын).
«…дух был со мной с первого до заключительного полета: 17-тысячной посадки…» (Ю. Антипов).
«Капелька моей жизни в этом мироздании поддерживается извне, дух поддерживает мои крылья, и я впервые говорю об этом вслух. Что-то все-таки есть в этом…» (Ю. П. Шеффер).
«Авиация хотя и не Божий храм, но дает более острые ощущения понятия добра и зла…» (П. И. Рыжов).