– Облажался твой Белый, – сказал Туз, отпаривая ревматические ноги в тазу с горячей ароматизированной водой. – Такого кореша дал замочить. Он меня больше суток по мхам пер, пока на зимовье не наткнулись.

– Облажались братки, шеф.

– Мои ребята тоже не лыком шиты.

– Для лохов и ларечников. А против профессионалов – козявки.

– Не сыпь соль на рану. Что там с Бородатым?

– Частный сыскарь – приятель адвоката. Выполнял его задание, тоже охотился за бумажками Советника.

– А за Флакона ответить должен. Доставь его сюда. Я с братишками в Лихославль. Похороним Флакона по понятиям.

Слежку Степан Вовочкин обнаружил, когда ехал на дачу к банкирше.

Серая «Волга» то обгоняла его, то он снова примечал ее в зеркале заднего вида. Не вести же преследователей за собой к дому клиента. Есть, правда, маленькая возможность уйти от «Волги», но расчет только на слепой случай: шлагбаум через железнодорожный переезд. Вовочка достал из бардачка расписание пригородных поездов. На подходе была рязанская электричка.

К переезду он подъехал, когда опускался шлагбаум. Движок не стал выключать, глядел на тетку в оранжевом жилете, вышедшую из будки с красным флажком. Автомобильная очередь росла. «Волга» оказалась в ней второй. Послышался гудок электрички. Надо было выждать еще несколько секунд, чтобы «Волга» не успела проскочить следом.

Когда показался красный лоб электровоза, Вовочка газанул, обогнул шлагбаум и попер прямо на тетку в оранжевом. Она замахала флажком, открыла рот в матерном крике, отскочила в сторону. Вовочка заметил в зеркале, что «Волга» тоже обогнула шлагбаум. Остального он не видел, мчась под истошный гудок электропоезда. Не видел, как электровоз зацепил заднее колесо «Волги», после чего ее отбросило в сторону, дважды перевернуло и уложило вверх колесами на железные ступеньки будки…

Пилот был скорее удивлен, чем расстроен. Кто бы ни был этот приятель адвоката, но он – та еще штучка. Уложил позавчера сразу троих быков Туза, выкинув хрестоматийный финт на железнодорожном переезде. Оставшийся в живых шофер, которого выбросило из машины, помог восстановить картину происшедшего.

– Бородатый? – спросил его Пилот.

– Нет. Шрам на левой скуле.

– Подбородок белее, чем остальное лицо?

– Он в темных очках был.

«Придурок и есть придурок, – подумал Пилот. – Но даже если он не тот бородатый, все равно есть смысл познакомиться с ним поближе».

Пилот сказал Белому:

– Туз с похорон вернется – тут новые жмурики. Выясни все про сыскаря. Потом доставь его в бункер…

В ожидании Белого Пилот смотрел телевизор. На экране Кашпировский дурил огромную толпу людей.

В смутное время люди всегда тянутся к пророкам, колдунам, гадалкам. Отдельный человек еще может делать выводы из своих или чужих ошибок. А толпа не может. Она подвластна чувствам, которыми можно умело манипулировать и направлять в нужное русло.

Белый прибыл вовремя. Туз с похорон еще не вернулся. Пилот выключил телевизор.

– Привез? – спросил.

– Привез, – ответил Белый. – Отчаянный мужик! Хотел в прыжке достать меня в голову. Я чуть успел перехватить его ногу.

– Не покалечил?

– Слегка ногу повредил. Крепкий мужик, без сыворотки не расколется.

– Придется ввести, – вздохнул Пилот.

Сыворотка, более известная как эликсир правды, не позволяла человеку врать. Сыскарь рассказал все, что ему было известно. Выпотрошенный, он откинулся на спинку стула. Руки его безжизненно обвисли. Через час-полтора оклемается и о допросе не вспомнит. Когда по сигналу явился Белый, Пилот распорядился:

– Как придет в себя, отвези его домой.

Тот глянул на командира, спокойно отменившего распоряжение Туза отдать Вовочкина братве. Пилот молчал, прикрыв глаза. Верный признак, что прокручивал в голове какую-нибудь идею. И не ошибся.