- Валентина Фунтикова! Жена твоего любовника!

Все-таки я не вынесла всех этих странных событий и потеряла сознание, успев увидеть перекошенное лицо Варежкиной. Вернее лицо того тела, в котором находилась чертова «гробовщица».

Во второй раз я очнулась лежа на чем-то мягком. По стеклам шуршал дождь, пахло смолой от горящих поленьев и каким-то лекарством. Но открывать глаза мне не хотелось. Я слышала, что в комнате кто-то есть.

- Это какое-то чудо. Да разве ж может такое случиться, чтобы мертвые снова живыми сделались? – женский голос звучал немного испуганно.

- Мариса, всему есть объяснение, - это уже говорил мужчина. – Бывают случаи, когда после удара головой, человек становится неподвижен. А все жизненные функции хоть и сохраняются, но заметно снижаются: пульс и дыхание становятся реже, падает температура тела… Мы все ошиблись, приняв сестер за мертвых. Ужасная ошибка! Она могла привести к страшным последствиям!

- Ох, доктор, а я вот вам что скажу… В нашей деревне говорят, что если человек оживает после смерти, то это уже не он, а нечистый дух в его теле! – мрачным голосом сказала женщина. – И я верю в это! Когда я была молодой, вот так очнулся сын каменщика, а потом в деревне стали пропадать люди! Это он их заманивал в лес и убивал!

- О, Мариса, я умоляю тебя! Хватит этих сказок! Уверяю тебя, с Гвендолин и Гвиневерой все будет в порядке! – раздраженно воскликнул мужчина. – Они останутся сами собой!

Я слушала их и пыталась понять, на каком языке они говорят. Нет, он был мне совершенно незнаком, но всё равно понятен, будто родной.

- Вот только они вряд ли останутся здесь! – Мариса тяжело вздохнула. – Леди Дивелла не станет их терпеть. Она даже слегла на полдня, после того как девочки ожили. А сколько счастья было в ее глазах до этого… Я даже крестилась, когда видела, как леди Дивелла радуется. Это грех!

- Им пока противопоказаны путешествия! Даже на самые короткие расстояния, - возразил доктор и, понизив голос, спросил: – Неужели покойный лорд ничего не оставил дочерям?

- Вы прекрасно знаете, что он не любил их. Перед смертью лорд написал бумагу, в которой говорится, что леди Дивелла вправе распоряжаться судьбой девочек. Она родила ему сына и стала настоящей хозяйкой дома, - прошептала Мариса. – Теперь только ей решать какая судьба ждет Гвен и Гвин.

- А ты что думаешь? Чем все это закончится? – тоже прошептал доктор.

- Я думаю, что их отправят в проклятый… - но женщина не успела договорить, открылась дверь и в комнату вошел еще кто-то.

- Доктор Ирвэн, что вы скажете по поводу здоровья моих падчериц?

- Добрый день, леди Дивелла. Пока рано что-то говорить, они очень слабы. Но будем надеяться, что молодой организм все же выкарабкается, и они поправятся.

- Да, вы правы… - приближающийся стук каблуков и я снова услышала знакомый аромат жасмина. – Нужно надеяться.

Но по тону, каким это было произнесено, становилось понятно, что она надеялась на совершенно другой поворот событий. Интересно, кто все эти люди? Где я?

Голова все еще болела, но боль уже не казалась такой сильной. Может, мне дали лекарство?

- Сколько они пробудут в постелях? – неприятный голос «жасминовой леди» прозвучал совсем рядом.

- Не меньше месяца. Нужно проявить терпение, леди, - ответил доктор. – Дело серьезно.

- Мое терпение не безгранично, - процедила она. – Если уж они не умерли, то их нужно выдать замуж. Сегодня же напишу письма лордам, которых подобрал для них их покойный отец. Мариса, иди на кухню, там не хватает рук, а вы, доктор, можете присоединиться к нам за обедом.

Дверь хлопнула, и в комнате воцарилась тишина. Похоже, все ушли.