Это был необычный зверь, его создала Ева. Она давно хотела изготовить для Нии стражника, который всегда был бы при ней и в случае чего мог помочь, согреть, защитить, да и просто был бы другом, с которым можно поговорить. Да, Анти мог говорить, но предпочитал молчать. Он только урчал, а при опасности замирал или рычал.

Это был совершенный биоробот, в него Ева вложила все новейшие разработки, начиная от скелета , нервной системы и заканчивая зарядными батареями, которые она позаимствовала из технологии Арима. Анти мог неделями, месяцами сидеть в одной позе, не пошевелившись. Его кожа превращалась в броню и со стороны можно было бы принять за каменное изваяние. Но стоило получить приказ от Нии или почувствовать угрозу, как мгновенно оживал и готов был к бою. Он был вооружен не только зубами и когтями, в него Ева вложила оружие, способное создавать как очень низкие, так и очень высокие частоты, что вызывало панику у животных, на которых он смотрел. Анти мог многое. Зверь держал связь с кораблем, принимал множество сигналов, мог их расшифровывать, передавал изображение с сетчатки своих глаз, которые видели не только в видимом свете. Поэтому от него никто не мог скрыться. Видел следы, которые были оставлены зверем много часов назад. Изучал воздух, слушал. Анти был самым совершенным следопытом и убийцей, но главное – другом.

Ния обучала этого биоробота. Его навыки росли с каждым днем. Мозг был уникален, самообучался, а после каждой тренировки сознание Анти копировалось и могло быть помещено в другого защитника. И тогда уже не надо было обучать новое животное, оно все уже знало. Оставалось только пройти тренировку относительно массы тела к гравитации планеты.

Нии нравилось совершать скачки с одной скалы на другую, с утеса на равнину. Анти не боялся, у него не было такой функции, он только оценивал возможность повреждения тела, и поэтому, если Ния говорила «Вперед!», а впереди была пропасть, он прыгал не задумываясь, а через мгновение девушка вместе с ним, совершив скачок, приземлялась в сотнях метрах в стороне. Ей это нравилось. Погоня превращалась в вечные скачки. Она могла мчаться на Анти за тенью уходящего дня. Это было зрелищно. Тело огромного животного скользило по земле, взбиралось по камням, прыгало вниз, исчезало и тут же оказывалось уже внизу ущелья, и зверь продолжал мчаться дальше. Прыжок, и его тело пропадало и тут же появлялось за рекой.

Он быстро учился. Она могла днями скитаться по долинам среди огромных деревьев, сидеть и смотреть, как течет вода в горных реках, купаться и снова странствовать. А ночью, когда опускалась прохлада, Анти прижимал тело Нии к себе, девушка зарывалась в его густую шерсть, жалась к нему как к отцу. На душе становилось так легко, как в детстве. Чувствовала, что не одна, что ее обязательно защитят. Ния закрывала глаза и сладко засыпала.

– Вам надо сменить картридж, – просматривая на экране данные, сообщил доктор. Хотя, какой нынче доктор, просто биотехник.

– Но это дорого, – откашлявшись, ответил серый пациент. Его кровь заражена токсинами, и теперь вся кожа стала покрываться пятнами.

– Другого выхода нет. Вы это знаете и знали раньше, когда согласились менять легкие на фильтр.

– Да-да, – обреченно ответил пациент и встал, чтобы выйти из кабинета.

– Не затягивайте, – крикнул ему вдогонку доктор и набил на экране надпись «Аннулировать».

Медицина на Земле за последние десятилетия шагнула слишком далеко. Теперь можно без проблем вырастить любой орган. Это как дважды два. Но нашлось решение более простое – это не живой орган, а его аналог. Так же, как искусственное сердце. Болят легкие, не могут дышать гарью и смогом – мы их заменим на искусственные фильтры. Да, неживые, но жить можно. Вот только одно «но»… Надо изредка их чистить. На груди у всех, кто менял легкие на искусственные, был клапан. Открываем его, заливаем растворитель, через некоторое время подключаем маленький насос, и тот выкачивает всю гадость, что осела в фильтре. Смотреть ужасно. Бурая, маслянистая жижа. И это все могло попасть в кровь. Но на этом проблемы не заканчиваются. Также надо менять и сам фильтр, мембраны, клапаны. И это стоит приличных денег. Но главное – можно жить в этих городах, где все двадцать четыре часа висит смог.