– А она здесь учится? Ну, твоя подруга? – вскидывается.

– Нет, она из другого города.

– А… Понятно, – снова сникает. – Жалко.

Какое-то время мы молчим. Вероника озабоченно покусывает ноготь на большом пальце, а я ловлю себя на мысли, что мне нравится эта девушка. С виду вся такая из себя фифа, а на деле тот еще массовик-энтузиаст. Не зря все же говорят, что внешность обманчива.

– Слушай, а может, я чем-нибудь другим помочь могу? – предлагаю. – Рисую я, конечно, как курица лапой, но вот танцую неплохо. А еще на пианино умею играть.

– Пианино – это хорошо, – она снова улыбается. – Ты планируешь вступать в студсовет?

Еще бы! Это один из обязательных пунктов моей студенческой жизни!

– Да, но я думала, набор первокурсников состоится не раньше октября. Читала об этом на информационном стенде.

– Так и есть, – Вероника придвигается поближе и заговорщически понижает голос. – На самом деле я тоже первокурсница. И пока нахожусь в совете неофициально.

– Да? – удивляюсь я. – Как так?

– Очень просто, – хихикает. – Моя старшая сестра – председатель. Она на четвертом курсе учится. Я едва поступила, а она уже вовсю меня гоняет по своим поручениям. То одно, то другое подкинет. Привыкла командовать.

– Прикольно, – с каждой новой секундой Вероника располагает меня к себе все больше и больше. – А ты на каком факультете учишься?

– На Экономе. А ты?

– Мехмат.

– Ого, это, должно быть, очень трудно, – она округляет глаза.

– Да не особо. Если любишь точные науки, самое оно.

Я сама не замечаю, как мы с Вероникой погружаемся в непринужденный и очень увлекательный разговор. Обсуждаем институтские сплетни, делимся впечатлениями о преподавателях, хохочем.

В реальность я выныриваю только тогда, когда в коридоре становится подозрительно тихо. Кручу головой по сторонам и понимаю, что мои сокурсницы уже давно переоделись и умотали на обед в столовку. А я по-прежнему сижу в спортивной форме и чешу языком.

– Ты меня заболтала! – с улыбкой корю Веронику, поднимаясь на ноги. – Девчонки без меня ушли. Мне тоже пора, а то поесть не успею.

– Ой, прости, я та еще говорунья, – она тоже вскакивает, поправляя стильные брючки. – Ну что, тогда до встречи? Если вдруг найдешь художника среди своих знакомых, направь его в штаб-квартиру студсовета. Там будут рады.

– Непременно, – адресую ей прощальную улыбку и скрываюсь в раздевалке.

Как я и предполагала, тут уже никого нет. Диляра с Полиной наверняка ждут меня в столовке. Глянув часы, прикидываю время, которым располагаю, и в итоге принимаю решение быстренько сполоснуться в душе. А то после физкультуры вся липкая.

Скидываю одежду, просовываю ноги в сланцы и натягиваю на волосы специальную шапочку. Чтобы не намочить их. Захожу в одну из душевых и осторожно поворачиваю кран. Прохладная вода, брызнувшая на кожу, приятно освежает и дает заряд бодрости. Будто второе дыхание открылось.

Помывшись, протягиваю руку к крючку, на который повесила полотенце и с удивлением обнаруживаю, что там его нет. Упало, что ли? Выхожу и кабины и пораженно расширяю глаза: полотенце будто испарилось. Ни на полу, ни на соседних крючках его нет.

Обняв себя руками, шлепаю в раздевалку. Успокаиваю себя мыслью, что я, наверное, просто забыла полотенце в шкафчике. Ну а как иначе? Не могло же оно пропасть. Кроме меня в раздевалке ни души.

Мокрая кожа мгновенно покрывается мурашками, и я зябко ежусь. Быстрее бы уже вытереться и одеться! Однако, когда я распахиваю металлическую дверку, моя челюсть медленно отъезжает вниз, а ощущение холода уходит на второй план, уступая место глубочайшему шоку.

Моих вещей здесь нет. Ни одежды, ни полотенца, ни сумки.