Доля отдал все, что у него находилось в кармане, и кадровик, быстро пролистав паспорт с военным билетом, спросил: – Жить есть где? Доля с ответом замешкался

– Ну хотя бы на первое время? У родственников, у знакомых? – уточнил капитан.

– Нет пока, но я сегодня же поищу съемное жилье где-то поблизости.

– А вообще, кто-нибудь еще окромя Ирины Николаевны знает тебя в нашем городе?

Доля пожал плечами. Капитан хохотнул. В глазах его мелькнуло любопытство.

– На голое место, значит, из Крыма приехал? Ни двора, ни кола. Да и глядя на тебя денег у тебя тоже нет…

Доля нахмурился. Догадки капитана-кадровика попавшие прямо в цель, рванули душу. Ко всему, от выпитого вчера, ему вдруг стало очень скверно и помолчав немного он, не в силах больше терпеть, попросил воды.

– Что, тоже с бодуна? – засмеялся кадровик, щелкнув себя по горлу. – Я вот тут один рапорт читал, – неожиданно оживившись и налив Доле воды, весело заговорил он. – Наш работник про своего коллегу написал. Так в нем такие слова: «В пьянке Поносов, в свободное от работы время, замечен не был, но почему-то с утра я замечал, он всегда, приходя из дому, много пил холодной воды…» Ну, каково, а? Вроде бы как получается друга он не сдал, а на самом деле?.. Вот и гадай я – пьет Поносов или нет…

Доля, приняв рассказ кадровика за шутку, улыбнулся. В то же время, почуяв скрытый намек на самого себя, подумал:

– А ты гусь, наверно, тот еще. На всякий случай, потом надо будет держаться от тебя подальше…

Кадровик, помедлив, достал из стола бумагу и что-то черкнул:

– Вот, Доля, получи направление на медкомиссию. Берем тебя сменным мастером на производство в зону усиленного режима.

В сопровождении инженера, высокого парня старлея, Александр Васильевич Доля, находясь под пристальным вниманием сначала солдат, а затем осужденных, шел в цех, куда его определили мастером. Окружающая обстановка и все происходящее вокруг лишь отдаленно сейчас напоминали ему ту зону строгого режима, в которой он начинал службу. На первый взгляд эта зона с ее обитателями больше походила на трудовой лагерь для однажды оступившихся, совершивших незначительные проступки граждан. Ее можно было даже сравнить с лечебным учреждением для алкоголиков, в котором Доля не раз бывал по служебным делам, будучи участковым…

Скоро они очутились в противоположном конце промзоны и поднялись по крутой лестнице в цех.

– Ну, я пошел, – сказал инженер. Доля растерянно осмотрелся.

– Тебе вон туда, – пальцем указал инженер наверх, где за большой застекленной рамой ярко горел свет.

Он тут же ушел, и Доля остался один среди рабочих-осужденных. Их в цехе за сборочными столами находилось человек пятьдесят, и в большинстве это были молодые люди, почти мальчишки.

– Гражданин начальник, закурить не найдется? – весело крикнул кто-то из них и Доля не сразу определил кто, поскольку все они казались на одно лицо и все как один, отложив работу, глядели на него любопытными глазами – незнакомого человека с воли. Просивший закурить, привлекая к себе внимание, поднял руку. Доля полез в карман за сигаретами, благо пачку импортных сигарет ему любезно подарил вчера Алик, и зек, худощавый паренек, увидев это перепрыгнул через связку велосипедных шин, оказавшихся на его пути, и подбежал к нему.

– Ого! – воскликнул он, увидев «Мальборо» в руках у Доли.

С вожделением вынув сигарету из пачки, зек немедленно ее прикурил.

– Чё, трудиться к нам, гражданин начальник? – не преминул спросить он, сделав подряд несколько затяжек.

– Да.

– Мастером?

– Мастером.

Казалось, любопытство осужденного было уже удовлетворено, однако уходить он не спешил. Ему, как понял Доля, очень хотелось завязать с вольным человеком нужное знакомство.