– Серёженька, сын!

Он обернулся, вздрогнул и побежал к ней с криком:

– Мама! Мамочка! Наконец ты нашлась!

Она обняла его, и они так долго стояли, не желая, отпустить друг друга…

После того, как я всё это услышала, я онемела. Слов не было. Ольга замуж не вышла, жила только ради сына. А он жил теперь уже на две семьи, не смея оставить приёмных родителей и не желая разочаровывать свою родную мать. Она же тянулась к нему всей душой! Серёжа взрослел. Превращался в красивого, мужественного на вид, молодого человека. Закончил ВУЗ, аспирантуру, стал крупным специалистом в своей области. С ним считались на работе, в науке. Он даже сделал несколько научных открытий. Когда Серёжа женился, у него появилась дочка Вероничка, – Ольга и приёмная бабушка нянчили её поочерёдно. К ним вскоре присоединилась и я, как её давняя сокурсница и подружка. Когда я узнала, о её постоянстве и направленности только на поиски своего ребёнка, я постаралась возобновить с ней отношения, честно рассказав и повинившись, что приревновала её к мужу. Она улыбнулась и воскликнула:

– Да никогда я не думала о нём!

– Сейчас я это поняла, прости меня, – ответила я ей.

И, хоть мой муж был неправ, сообщив Ольге адрес семьи, усыновившей Сергея, всё оказалось к лучшему! Бог сжалился, видимо, над горькой участью одинокой матери. А ведь могло всё состояться совсем по-другому!

Но должна сознаться, некоторое время спустя, муж тоже признался мне кое в чём, поняв, что я уже спокойно его выслушаю, без бурь и эмоций, так как мы с Ольгой вновь сблизились. Сидим мы за столом под Новый год вдвоём с Юрой, приняли на душу, поздравили друг друга и наших детей по телефону с праздником. Внезапно зашёл разговор об Ольге, я мимоходом обронила, что переживала одно время из-за их, непонятной для меня, внезапной дружбы:

– Когда я с Ольгой сблизилась, гляжу, она смотрит на тебя как-то лучезарно. И ты масляным котом вокруг неё похаживаешь, мне стало обидно, неприятно. Ты догадывался?

Он и выскажись:

– Догадывался ли я? Мне было не до того, что ты думаешь о нас. Я был чрезвычайно очарован этой неугомонной женщиной и матерью! Пусть сотворила глупость по молодости, пусть много чего нагородила, но она всё постаралась исправить и восстановить! А какие жёсткие условия были у неё для этого! Но всё установилось в её пользу!

– Вот, каково твоё мнение!? – Изумилась я.

– Да! И сознаюсь, дело прошлое, она мне очень нравилась, очаровала тогда меня она очень!

– А она знала об этом? – С тревогой и возмущением спросила его я.

– Может, догадывалась, но ей было не до любовных утех. Я понимал это! – Вздохнул он с сожалением.

– Знаешь, вообще-то, мог не сообщать мне такой тайны. Я всё читала в твоих глазах тогда!

– Да я понимал, что догадываешься, но ничего поделать с собой не мог! Позови она меня куда угодно, может, пошёл бы, нет, наверное, побежал бы тогда за ней…

– Вот даже как! Что же не ушёл? – Спросила я скорбно.

Он помолчал, пошевелил как-то странно губами и ничего не сказал в ответ.

Мне стало обидно от таких признаний! Замолчала, но про себя подумала: «Как я ошиблась в тебе, милый! Оказывается, ты не очень умный человек! Мог об этом мне уж в Новый год не рассказывать! Относишься ко мне, как к Золушке. „Осчастливил меня“ глупую и несчастную! Пользуешься мной, а смотришь на другую… Бывший мой мужчина Сашенька, не смотрел ни на одну женщину, кроме меня. Не мог нарадоваться! Как-то даже заявил: „Умру, если оставишь меня!“, – и умер! Не ценила я его, глупая, не понимала тогда жизни! Всегда ныла, канючила, придиралась. А он выворачивался наизнанку, чтоб мне угодить! Вот с кем надо было остаться! Я ведь, наверное, после первоначальной ненависти, полюбила его страстно. Как он меня ласкал, как любил, как носился со мной! За один поцелуй, подаренный ему мной, мог звезду с неба сорвать и мне принести. Умирал в моих объятиях от счастья! Ценил, дорожил! И, главное, когда этот Юра появился у нас на работе, я ведь, стала Сашу любить ещё больше! Всё, буквально, в нём любила! А как мужчину, Юру моего с ним не сравнить. Тот был настоящий – орёл! Летал, а Юра только ползает! После того, как я с шумом прогнала Сашу от себя, сколько ночей проплакала, как тосковала по нему! Бывало, когда я, зная, что Саша в больнице на дежурстве, мчалась туда, как сумасшедшая. У дверей останавливалась, замирала и уже медленно плелась обратно. Решив, раз порвала, то порвала, нельзя возвращаться! Я просто ничего не понимала тогда, была закомплексована, замордованная жизнью! Ну что ж, придётся теперь смириться с тем, что есть. Прошлое не вернуть! А если уйдёшь, Юра, то скажу – скатертью дорога. Плакать не буду, и умолять – останься – тоже!».