– Милая Василиса! Ты еще так молода! – протянул я с высоты своих прожитых лет. – И все с тобой случилось потому, что ты впервые влюбилась. И впервые познала предательство. Но это каждому необходимо пережить. Поверь, нужно положиться на время. И, поверь, люди любят не один раз.

– Вот с этим я и не могу смириться. Хотя, наверно, ты прав. И вообще я плохо переживаю боль. А моя боль была ни с чем не сравнима. – И в лисьих глазках показались две слезинки-жемчужинки.

И мне вдруг мучительно захотелось прижать ее к своей груди. И защитить, как ребенка, от обид и обмана. Я вытащил носовой платок и промокнул им накрашенные реснички девушки.

– Ну-ну, девочка. Все будет хорошо. Разве тебе с нами плохо? У тебя есть друзья. Они сильные. Ты только взгляни на Вано. Да и я не так уж слаб. К тому же мы все несчастны. А братьям по несчастью всегда легче понять друг друга. И, может быть, даже найти выход. – Я повернулся к Вано. – Ты тоже несчастен, Вано?

Он развел своими огромными лапищами с яркой татуировкой.

– Побывав там, в зоне… В общем, трудно уже понять, что такое это самое счастье. Тем более трудно смириться с чужим. Ведь каждый совершает миллион ошибок. Но не все одинаково за них расплачиваются. Я, возможно, совершил только одну ошибку. И мне за нее пришлось заплатить своим будущим. Я потерял жену, дом, работу. Я теперь абсолютно никому не нужен. Никому. Как можно жить, зная, что никому нет до тебя дела? Скажи, как?

Я слегка пожал его руку.

– Но что может случиться с таким сильным, здоровым парнем? К тому же с первого взгляда можно понять, что ты не из подонков.

– Спасибо, Ник. – Вано посмотрел на меня с благодарностью. – Я, как и Вася, постараюсь быть кратким. Ты не обижайся на нас. Просто мы здесь уже давновато. И дважды рассказывать про боль трудно. И рассказы наши уже не так печальны. Мы на все уже смотрим другими глазами. И даже стараемся подшучивать над своим прошлым.

– Так что же случилось, Вано?

Он глубоко затянулся папиросой. И посмотрел куда-то мимо нас. Куда-то вдаль. Словно что-то пытался увидеть там. И что-то решить.

– Я потерял жену, дом… Странно… – Он невесело усмехнулся. – Парадокс… Но потерял, защищая жену и дом. Сцепился с одним подонком. Кстати, вполне обычная история. Хотя конец ее не так уж стандартен. Мы с женой возвращались поздним вечером. И этот тип… В общем, он был порядочно пьян и, думаю, плохо соображал. Он пристал к моей жене. Я вначале его и за соперника-то не принял. Он и воспользовался этим, отшвырнув меня. И я ударился головой. Но все-таки нашел силы подняться. В общем, я ударил его сзади. Камнем. У него был нож, Ник. И я защищался…

– Ты его убил?

– Слава Богу, нет. Хотя, пожалуй, следовало. Но…

– Но ведь это была элементарная оборона! Элементарная!

Вано поднял на меня тяжелый взгляд.

– Все не так просто. Этот подонок оказался сынком одного высокопоставленного чиновника. Вот так. Мое дело вел следователь – честный, в общем, порядочный парень. Он боролся за меня до конца. Но так и не сумел мне помочь. Отступился. И в итоге подписал мне приговор. А потом… – Вано схватился за голову. – А потом эти кошмары в вонючих стенах. Грязные рожи. Крысы по ночам. Я вернулся больным, разбитым. А моя жена за это время успела полюбить другого. Я ее не виню. Она очень интеллигентная женщина. И сама мысль, что я в мерзкой дыре, на самом дне, пугала ее. Она не могла жить с человеком, который вернулся оттуда. Да и во время следствия я оградил ее от всего этого. Она действительно заболела, и я так устроил, чтобы она уехала на время. Ну, в общем, не в этом дело. Когда я вернулся, от меня почти все отвернулись. Поверь, многие брезговали подать руку. Заказы на работу прекратились. И в итоге – я здесь. – Он беззащитно улыбнулся своим беззубым ртом. – Здесь красиво. Здесь говорят о красивом. И здесь еще можно поверить в справедливость. Честь. Правду. Только, увы, только не на нашей земле.