– Ты пошел не той дорогой.

– Возможно, – согласился Санко. – Пойдешь со мной?

Лок выбрался из объятий его хвоста и молча направился к башне. Он думал, что привык к потерям, но предательство брата давалось нелегко.

– Куда ты? – с любопытством спросил Солнечный Ангел, нависая над его головой сверкающим синим облаком.

– Хочу посмотреть, что ты сделал с девицей, которую украл из деревни сегодня ночью, – честно признался Лок. – Без нее меня не пустят обратно.

– Вот и отлично, – обрадовался дракон. – Я собирался съесть ее завтра, но теперь у меня полно еды. Хорошо, что не успел откусить ей голову. Живое мясо хранится дольше. Хочешь, съедим ее вместе? Я ограбил конюшню и все думал, куда девать овес. Если девицу как следует кормить, к весне она разжиреет еще больше. Попируем.

Лок вздохнул и покачал головой. Санко был неисправим. Пламя его желаний вспыхивало слишком легко. Ему стоило разрешить Мультан убить себя. Лок знал, что первая кладка пошла на смерть добровольно. Они уважали закон жизни. Старое уходит, молодое остается.

Когда лапы Санко осторожно взяли его за плечи и подняли в воздух, у Лока перехватило дыхание. Это было жестоко. Ему нельзя было в небо. Став человеком, он смирился со всем кроме одного. Бездонная синева манила всегда, поэтому Лок никогда не смотрел наверх. Он смотрел вниз, на землю.

К счастью, Солнечный Ангел мучил его недолго. Поставив брата на край мраморной башни, он сложил крылья, чтобы не загораживать вид, который открывался сверху.

– Помнишь? – прошептал он и положил голову рядом. Как и много лет назад, когда они проводили вечера вместе, любуюсь закатом на развалинах прекрасного города. А еще с ними была Арэти – легкокрылая красавица с белой шкурой, за любовь которой Санко не стал сражаться. Теперь Локу казалось, что это происходило с кем-то другим, а он лишь подсмотрел чужой сон, забрав его себе в воспоминания.

Лок не хотел открывать глаза, потому что знал, что увидит. Он увидит пепел своей жизни, покрывающий руины надежд и мечтаний.

– Брось их, – продолжал искушать Санко. – Стихитрума еще много, нам хватит его надолго. Хочешь, я помогу убить вторую кладку? Они уже не смогут превратиться обратно. А вот ты сможешь. Я чувствую, как в тебе дышит дракон. Как он рвется наружу и умоляет тебя снять оковы, наложенные Мультан. Ему тяжело в этом теле. Оно не приспособлено для таких, как мы.

– Да, мне тяжело, – признался Лок, еще плотнее смыкая веки. – Очень плохо. Каждый новый день в этом теле дается с мукой. Но в нем я смогу пережить зиму. И еще много, много лет. Я не брошу их, Санко. Прости, но тебе придется умирать одному.

– Знаю, что не бросишь, – Солнечный Ангел слегка подул ему в лицо. Локу пришлось вцепиться в его чешую, чтобы не упасть с крыши от поднявшегося ветра. – Ты всегда был сильным, Льдистое Око. За это мы тебя и любили. Ты мог бы стать Великим Отцом. Если бы осмелился убить Мультан. Открой глаза.

– Нет!

– Почему ты не ушел из Елового Леса? – не унимался Санко. – Представляю, как это больно. Знать, что места, где ты был счастлив, так близко, и не иметь возможности в них вернуться. Не отвечай. Я знаю. Ты ждешь, когда Мультан закончит спать и умрет. Иногда я улавливаю ее сны – необъятный поток знаний драконьего народа, который она передает своим детям. Тебе никогда не бывало обидно? Все – только для молодой кладки. Те знания, которые дарит им Мультан, тебе не достанутся. Ты мог бы стать первым, а не последним. Эти, из второй кладки, никогда не станут настоящими людьми, но и вернуться в драконье обличье тоже не смогут. Для них слишком мало Стихитрума. А вот для тебя его хватит. Открой глаза.