– Что в стену не воткнешь? – лукаво улыбнулся молодой колдун.

– Яйцо, – с ходу ответил старый тролль, и улыбка исчезла с лица парня, будто сухой лист с осенней ветки.

Загадки сыпались из обоих, как из рога изобилия, земля теплее не становилась, а время тянулось медленно, словно густая патока. Они играли в старинную игру человека и тролля – в загадки. И сомнений в том, кто будет победителем, у меня не было. Тролль прожил много веков и знал не одну тысячу разных загадок. В Малоросье тянуть время до рассвета бесполезно, лучам солнца не пробиться сквозь густое переплетение дубовых крон.

А тем временем, на поляне уже не шептали – Альтер с троллем кричали так, словно хотели заполнить все многовековое молчание Малоросья разом.

– Брат с братом через дорожку живут, один другого не видят?

– Эээ… Глаза. А это что – около прорубки стоят белые голубки?

– Прорубка… голубки… еще белые… Зубы!

– Верно, – разочаровано протянул Альтер. – Твоя очередь.

– Стоят вилы, на вилах бочка, на бочке кивало, на кивале зевало, на зевале мигало, на мигале остров, на острове козы ходят!

Ну, тролль, постарался. Некоторое время я ломал голову над ответом. Парень тоже призадумался.

Впрочем, молчание было недолгим и, к моему разочарованию, мальчишка ответил.

– Загадки твои, тролль, видны насквозь, как дно лесного ручья осенним днем. Разве в твоих словах человек человека не разглядит? А как тебе такая загадка. Только давай условимся – не отгадаешь, отпустишь девушку, а разгадаешь, так и быть, отдам тебе мою левую руку. Согласен?

Задумался тролль. Сильно велик был соблазн быстрее с мальчишкой разобраться. Я бы не согласился, – здесь чувствовался подвох, – но тролль, похоже, решил рискнуть.

– Ладно, идет, – буркнул он, покрепче перехватив гигантский топор, – загадывай свою загадку.

– Раз мы о людях начали говорить, – произнес Альтер, прислонившись к старому дубу, – ответь мне тогда, без чего человеку жить нельзя?

Задумался я, почесал лоб и тролль. Мог ли парень загадать еду и воду? Или воздух? Нет, это слишком просто. Я попытался представить, без чего мне было бы трудно жить. Без чего я бы не смог жить вообще? Определенно – без денег. Но Альтер явно загадал что-то другое…

Вдруг тролль громко стукнул себя кулаком по груди и торжественно произнес.

– Без имени человеку жить нельзя. Моя правда.

Наконец, в Малоросье наступила привычная тишина.

– Верно, – прошептал мальчишка. – Имя. Человек умирает, имя остается.

– Давай свою руку! – прорычал тролль, направляясь к едва виднеющейся фигуре у дерева. Я воздал хвалу сразу всем богам, каких знал, и устроился удобнее. Ждать оставалось недолго.

Парень довольно спокойно отнесся к предстоящей потере конечности и покорно распростер ее на шершавом стволе дерева. На какой-то миг мне показалось, что он смотрел прямо на меня, но это, конечно, была игра воображения. В лесу было слишком темно.

Тролль не стал терять времени даром. Видя такую покорность жертвы, он без особых усилий поднял над головой огромный топор и со всего маху опустил его на руку мальчишки. Вернее, на то место, где она должна была быть. Раздался грохот, и все померкло во тьме. Малоросье затрещало, заворочалось, эхом раздались чьи-то крики, утонувшие в страшном нечеловеческом вое. А потом меня придавило чем-то тяжелым и влажным, и я успел поседеть не на один волос, прежде чем понял, что это всего лишь упавший с дерева сук. За суком последовала целая лавина мелких веток и другого древесного сора, ну а после… Открыв глаза, я с удивлением уставился на свет, пробивающийся сквозь поредевшую крону. Случилось то, чего в Малоросье никогда не бывало.