У Нама и Чоя было много общего: оба занимались карате-шотокан, стреляли в корейских коммунистов и выжили в смертельных битвах. Однако сейчас Нам и его 3-й батальон после трёх дней продолжительных боёв, большая часть из которых прошла врукопашную, оказались на грани смерти.58 Неделей раньше батальон Нама оказался в окружении китайских и северокорейских коммунистов недалеко от одного населённого пункта. Несмотря на то, что численное преимущество было на стороне коммунистов примерно один к трем,59 командир дивизии обвинил Нама и его подчиненных за этот промах. В наказание командир послал Нама с его солдатами на никем не занятую территорию у подножия горы Йонгмун. Это был опасный аванпост, находившийся в десяти километрах южнее главной линии обороны и на десять километров ближе к врагу (китайским 187, 188 и 189-й дивизиям). Нам с отрядом заняли плато и расставили пулемёты, приготовившись к серьезному сражению.

На рассвете Нам услышал, как неприятель отступает после очередной атаки. Так повторилось и на следующую ночь, и на следующий день, и только на третий день боя китайская военная масса двинулась в гору, в сторону плато Нама. Он видел китайцев, поднимающихся к возвышенности, и не стрелял, понимая что дальность стрельбы была менее 500 ярдов. Он ждал. К своему ужасу старший лейтенант осознавал, что наступавших было такое огромное количество, что его патроны закончатся прежде, чем закончатся солдаты врага.

С наступлением темноты коммунисты рассредоточились по периметру. Он пытался стрелять, но враги подорвали пулемётную установку и убили много его солдат. Нам перебрался в траншею, но это казалось ошибкой. Было так темно, что ни он, ни его солдаты не могли использовать оружие, опасаясь перестрелять друг друга. Оказалось, что китайцы боялись того же самого. В кромешной темноте невозможно было наверняка знать кто враг, а кто свой.

Нам слышал шорох и бросался на звук, пытаясь схватить человека за волосы. Китайцы старались делать то же самое. Ведь единственный способ отличить друзей от врагов – это схватить кого-то за «прическу». Тут точно не обознаешься, потому что коммунисты коротко стригли своих солдат, а южнокорейцы носили длинные волосы. Старший лейтенант нащупывал короткостриженных, бил и враг падал. Снова реагировал на шорох и бросался на звук, хватал, бил, поворачивался и бежал по траншее. Всё время, пока бой проходил в полной темноте и оставались силы, Нам продолжал и продолжал лупить по китайским головам. Короткая стрижка означала – бей! Длинные волосы – отходи! Он сражался за свою жизнь всю ночь, спотыкаясь во тьме, нанося удары, падая и поднимаясь.

Ближе к утру большая часть его бойцов была мертва. Китайцы отступили. Нам не ел и не спал трое суток, и просто валился с ног от изнеможения.60

Следующим утром он проснулся и увидел, что всю ночь вместо подушки использовал вражескую мёртвую ногу. Нога оказалась намного удобнее камня. Когда встало солнце и командир полка приказал отступать, пришла на помощь американская 24-я танковая дивизия. Но всё равно южнокорейцы с союзниками были в безнадёжном меньшинстве, и лишь каким-то чудом продолжали держаться против коммунистов. По всей округе лежало несчётное количество мёртвых китайских тел.

При свете дня Нам бродил по тому месту, где ночью шёл бой. Он видел много убитых и насчитал более двадцати четырёх тел, на которых не нашёл колотых или огнестрельных ран. Кто-то из вражеских солдат был убит одним ударом, а кто-то лежал с раздробленным лицом и сломанными костями.

Однако не было времени для передышки. Пользуясь ослаблением китайской армии, все южнокорейцы, включая передовую линию в десяти километрах, перешли в наступление и преследовали коммунистов до горы Янгмун. Благодаря Наму Тэ Хи и его батальону подразделения южнокорейской армии и американцы, находившиеся в меньшинстве, разбили три дивизии врага. Этот бой вошел в историю и во все военные учебники как пример обороны стратегической высоты от атакующего с 360 градусов противника. Генерал Чой Хон Хи был под впечатлением.