– Могу подкинуть только на энергетик – ответил я.

Разочаровано, посмотрев на меня, он пошел дальше, что-то пробубнив сквозь зубы.

Глава IX

Я уладил дела у владельца склада, который был умен, и не спросив ни о чем, молча переписал заявление. Затем он выразил сожаление, что своими пустяковыми проблемами, вроде дурацкого мопеда, он отвлекает сотрудников от их основной не легкой службы. Наотрез отказавшись, что-либо слышать, в знак принесенных хлопот, владелец склада вручил мне бутылку прекрасного коньяка в затейливой коробке.

Попрощавшись с ним, я пошел к парковке, по дороге прокручивая разговор с Султаном. – Что за дела происходят у нас в отделе?

Сев в машину я начал размышлять. Первое, зачем Жанара стала мистифицировать бедного алкоголика Султана и устраивать эту карусель с заявлением? И вообще, при чем тут Жанара? В то, что Султан сказал мне правду я не сомневался. Выдумать такую историю ему не под силу, да и незачем.

На Султана я тогда, конечно, не собирался заводить дело. Ранение было пустяковое и я был уверен, что, протрезвев он сразу бы забрал заявление назад. Так, что никакого постановления о возбуждении уголовного дела, да и вообще ничего кроме самого заявления Султана, и бланка опроса свидетеля в скоросшивателе не было. Поэтому я и засунул дело подальше, под остальные папки, в своем рабочем столе.

Получается, что кто-то в отделе, залез ко мне в стол, и рылся в моих бумагах! Этот некто находит скоросшиватель и видит там заявление потерпевшего, которому не дали законный ход. Я представил за этим делом Жанару и у меня прошел озноб по телу.

После, она зачем-то давит на Султана и вынуждает его не забирать заявление. Проходит время и меня по этому делу вызывает первый заместитель и устраивает взбучку с выговором. Значит все это делалось либо с непонятными мне мотивами, либо с целью влепить мне выговор! – Что?! И какой ценой! Из-за этого кому-то придется получить реальный условный срок! Это просто какой-то бред!

Да, Жанара меня недолюбливает, но не настолько же! Или она сумасшедшая?! Это вряд ли, учитывая ее деловитость и быстрое продвижение по служебной лестнице. – Ну тогда зачем все это? Что происходит?

Пытаясь осмыслить все это, я испытал страх и тревогу, которая передалась всему телу. Ладони повлажнели. Мне стало плохо до того, что я почувствовал дискомфорт в правом боку и неприятное чувство горечи на языке.

Я попытался успокоиться. Поискав в салоне бутылку воды и не найдя, я вышел из машины и перебежав дорогу зашел в магазин. Купив апельсиновый сок, я прям на крыльце сделал несколько больших глотков.

В отделе и до этого обстановка была не сахар, а теперь я и коллегам не смогу доверять? Вернувшись, я завел машину и тронулся. По дороге в отдел я решил, чтобы это все не значило, написать заявление по собственному.

Приехав на работу, я первым делом хотел переговорить с Кайратом. Но его на месте не оказалось. Телефон тоже был не доступен. В отделе вообще, кроме Ибрагима, младшего следователя, никого не было. Похоже все разъехались по делам. При чем коллега сообщил, что прокурорская проверка переносится на неопределенный срок.

Сунув заново написанное заявление владельца склада в скоросшиватель, я зашел ко второму заму Аманжолу Конратовичу, в надежде отпроситься на пару дней по семейным обстоятельствам. На что получил стандартный ответ, что на государственной службе, единственной уважительной причиной прогула может быть только то, что ты умер. И когда я уже собрался выйти из его кабинета, добродушно добавил, что, по его мнению, на таких как я пахать надо.