Лидер синих приказал своим обходить с собственного левого фланга. Сам развернулся и с несколькими бойцами приготовился к контратаке. По его сигналу цепочка рыцарей расступилась, Кулескор с двумя бойцами прорвался сквозь линию наступающих и откинул двоих с поля боя. Секундант поднятой вверх ладонью показал, что эти воины выбыли из сражения.

Начальник синих развернулся и накинулся на вожака красных. Его обезоружили двое и повалили на песок манежа. Барон выбил клинок из рук одного из обидчиков, попал своим в сочленение доспехов и заставил другого споткнуться. Встал сам, бросился на Плоддеана и приставил клинок к его горлу. Однако собственная шея почувствовала холод незаострённой стали.

– Синие проиграли! – рявкнул секундант. – Нужно защищать командира!

– Но ведь брат-барон первым повалил вожака красных! – удивился один из синих.

– Правилами не запрещено отдавать красные перья одному из сослуживцев, – тот, кто держал клинок у шеи Кулеса, поднял забрало и улыбнулся. – Всё ваша честность, братья-рыцари. Мы будем сражаться с врагом, что не терпит подобного.

Кулескор также приоткрыл щиток с прорезями на шлеме, ухмыльнулся в лицо кузену и сделал ему подножку. Сослуживцы не удержали того, рыцари посыпались, словно карточный домик. Секундант яростно просвистел и прыгнул между двумя братьями с криком:

– Партия окончена! Никакого рукоприкладства!

– Я из последних сил, сир, – улыбнулся Кулес, глядя, как кузен мотает головой.

Спустя пару групповых тренировок в городе послышался колокольный звон. Когда снаружи раздался цокот копыт, секундант сигнализировал об окончании очередной пешей рубки, в которой Кулескор начал побеждать. В помещение ввалился воин в цветах маркизата, лицо юноши выражало испуг:

– Тревога! Братья, к оружию! Оккультисты вырвались из городской темницы! Несколько стражников мертвы! В городе вводится комендантский час!

– Взять боевое оружие! – рявкнул Кулес. – Онгедеар, командуй!

– Братья, я с вами! – отозвался секундант.

Оконные ставни и двери приоткрывались на несколько мгновений, чтобы лицезреть бронированный отряд, что медленно звенел доспехами по брусчатке одной из улиц города. Кулескор оглядывал пересекающиеся дороги – многие уже перекрывали местные рыцари и стража, появились первые баррикады. Плоддеан не выдержал и спросил:

– Десять человек сбежало, какого хрена осадное положение вводится? Эй, друг, я у тебя спрашиваю!

– Там не просто оккультисты, милорд, – кивнул на север юный гонец. – Сам не видел, но с вероотступниками каких-то безумцев заперли. Якобы над ними опыты ставились, люди-мутанты это…

– Район городской тюрьмы можно изолировать? – спросил старший барон.

– Мы к нему и двигаемся. Сразу изолировали, но большая часть орденского войска сейчас порядок наводит к югу от города. В стенах всего двести рыцарей со слугами и такое же количество стражи. В основном защищают центральный район, где ставка маркиза и комтура.

– Анориа всё ещё в зале собраний? – продолжал допрос Кулескор.

– Не могу знать, но предположу, что нет, – гонец почесал подшлемную шапку. – Вечером она возвращается в церковь…

– Смотрите!

Вдали появилась дымка. Один из местных объяснил, что в той стороне находится рынок, гореть там есть чему. Отряд ускорился под испуганные крики редких горожан. Кулес призывал всех к дисциплине и бежал впереди. Сейчас он отвечал за этих воинов, половину которых составляли здешние рыцари.

Пылала хозяйственная пристройка за рынком. Сюда стекались городские стражи, некоторые тащили в сторону отряда защитников раненых. Кулескору доложили, что оккультисты спустили на них каких-то чудовищ и укрылись в университете магии. Отряд добрался до него – утыканная шпилями и башенками постройка доминировала над окрестными домишками. Командир поделил своих пополам, приказал Онгедеару с частью рыцарей и подскочившей стражей окружить здание и ловить всех, кто попробует сбежать. Сам с остальными вломился внутрь.