Герман Николаевич хохотал от души.

– Никогда бы не подумал, что человек с фамилией Рабинович может быть экспертом в культурологии.

– Да почему? – удивлялась Евгения. – И вообще, что вы привязались к Рабиновичу?!

– Я? Привязался? – От смеха у него выступили слезы.

– Хорошо, пусть Рабинович, это смешно, правда, почему, не понимаю. А Лотман – вам не смешно? Он тоже по национальности как Рабинович, и у него целый ряд исследований по декабристам, Пушкину, Лермонтову.

– Вот не попал бы с вами в плен, госпожа Шумская, не обогатился бы знаниями о Лотмане и Рабиновиче. Тихо!

Евгения замерла. Ключ в замке гаража поворачивался едва слышно, тоненький лучик света, как лезвие бритвы, прорезал тьму, и в помещение вошли трое. Антон был среди них, и выражение лица у него было тоскливое. Евгения, еще сомневавшаяся в том, тот ли это студент, что не сдал ей культурологию, уверилась окончательно – он.

Она хотела было спросить: «Антон, что ты тут делаешь? Что все это значит?», но вовремя зажала себе рот рукой.

Двое других мужчин были явно старше Антона, но держались отстраненно, словно пришли выполнять рутинную работу.

– Ну, что, граждане, расскажете? Как ваша температура? Как ночной сон? Что беспокоит? – Архипов говорил так спокойно, будто действительно вел прием больных.

– Вы с ума сошли? – зашептала Евгения. – Зачем вы их злите?

– А может, им и правда медицинская помощь нужна? – так же тихо ответил Герман.

Антон и двое мужчин молча прошлись по гаражу, словно высматривая, не проходит ли там пограничная полоса. Бывший студент старался не смотреть в сторону пленников и разговаривал только с мужчинами.

– Ну что, пакуем? Отец сказал доставить в целости и сохранности.

– А у нас есть варианты?

– Машину подгоняйте.

Архипов и Шумская поняли, что их сейчас куда-то повезут.

– Может, попробовать кричать? – шепнула Евгения и посмотрела на Архипова, он приложил палец к губам.

– Не надо. Сделаете только хуже.

Мужчина, что был ростом повыше, подошел к пленникам, заклеил им липкой лентой рот, завязал глаза, а потом только отцепил наручники от батареи.

Евгению вывели из гаража, посадили в машину, машина мягко тронулась.

«Ну, попала! Попала! Что же делать? – лихорадочно размышляла Шумская. – Интересно, полиция нас уже ищет? Родные должны подать заявление в полицию, в розыск. Да и на работе потеряли. И Архипова тоже должны хватиться. Зачем мы преступникам? Зачем им я? А вдруг потребуют выкуп?»

Денег у Шумской не было, они жили скромно. Единственный, кто в семье не экономил, – это сын.

Неожиданно Евгении вспомнилась статья о наскальных рисунках, обнаруженных на плато Тассили в Сахаре, где были изображены таинственные человекоподобные существа и большой сферический объект. Все находки указывали на то, что существа из другой реальности брали людей в плен, и больше пропавших никогда не видели. Тогда она приняла статью за очередную фантастическую гипотезу, которыми наполнен творческий мир. Все происходящее сейчас тоже казалось глупым и чудовищным вымыслом, хотелось верить, что машина через пару минут остановится, их с Архиповым освободят, и люди вокруг будут аплодировать, смеяться и кричать, как это бывает по телевизору.

– Розыгрыш. Программа «Розыгрыш»!

Но ничего этого не произошло, машина ехала долго, и в салоне все молчали. Евгения слышала только шум двигателя, похожий на рокот.

– Все, приехали, – наконец сказал один из мужчин.

Кто-то схватил ее за плечо и куда-то потащил. Снова появился запах медикаментов, и она поплыла, поплыла в розовый туман, чувствуя, как наконец освободили рот и глаза. Последнее, что Евгения помнила, – это вопрос, который ей хотелось задать то ли себе, то ли похитителям. «Где доктор Архипов?» Но сформулировать вопрос вслух не было сил.