Из Кукушкина позвонил отец и совершенно потерянным голосом сообщил, что мать сильно заболела. Он говорил, что она лежит в районной больнице, и ему приходится постоянно ездить к ней. Извиняющимся голосом просил забрать Галинку, так как с внучкой, больной женой и хозяйством у него справляться не получается.

– Надо ехать – решила Света, хотя это рушило все ее планы. Надо, значит надо.

Известие о том, что она прекращает поездки в Польшу, всех огорчило. Анжела не хотела расставаться с напарницей даже на время. Евгений просто не хотел расставаться. Он предложил поехать с ней вместе в Кукушкино, но она сочла это невозможным.

– Поверь, мне там будет не до тебя. Надо выяснить, что с мамой и как ей помочь. Да и не поймут меня земляки, если я явлюсь с ухажером. Со дня смерти мужа прошло еще так мало времени.

Евгений хотя слегка и обиделся на «ухажера», но все же согласился с любимой. Кроме того его беспокоила встреча с дочерью Светы. Он решил, что в Москве она пройдет лучше, чем в деревне.

На вокзале они крепко обнялись и расстались. Только оказавшись в родных стенах и обняв дочь и отца, Светлана поняла, как она по ним скучала. В родительском доме без матери было пусто и сиротливо. Отец все что-то объяснял, оправдываясь за неопрятный вид дома. Совсем уже старая собака Динка вилась пчелой возле молодой хозяйки, постоянно заглядывая ей в лицо своими черными глазами-вишенками. Преданность четвероногой «родственницы» так тронула девушку, что та даже не смогла выгнать ее во двор. Верная Динка, лежа на кухне у печки, могла вволю наглядеться на свою любимицу.

Стоял ноябрь. По ночам уже был приличный минус. Днем тоже было частенько холодно. Снега не было. Поздняя осень без снега всегда выглядит серо и уныло: черные мокрые деревья, жухлая косматая трава и бесконечная грязь и слякоть на дорогах. Снег выпал на следующий день после приезда. Они были как раз в больнице у матери, когда за большими голыми окнами палаты вдруг повалил густой, пушистый и такой белый снег. Галинка подбежала к окну и, весело смеясь, рассказывала бабушке о том, что делает снег. Ее восторженные глазенки и звонкий хрустальный голосок отозвались в сердцах женщин долгожданною радостью. Света уже побеседовала с лечащим врачом, который заверил в излечимости болезни. У него было два требования: лекарства и время. В больнице не было таких лекарств, какие были нужны матери. У больной не было денег на их покупку.

– Вот поэтому медики не объясняли полной картины заболевания – объяснял врач. – Если будут лекарства, будут и положительные результаты – сказал он на прощание.

Дочь была рада, а мать смущена.

– Доча, что же у тебя вправду есть такие деньги? – недоверчиво заглядывала в глаза дочери Надежда Михайловна.

– Ну, конечно, мама. Я же тебе рассказывала о своих поездках. Я там хорошо заработала. И еще заработаю. Вот увидишь.

– Ой, как жалко на таблетки деньги тратить – горевала больная.

– Не на таблетки, мама, а на твое здоровье. Если бы не ты, я не смогла бы никуда ездить, и денег этих не было бы. Если бы Галинка была со мной, куда бы я смогла поехать? Сама подумай. Это и твои деньги. Я тебе их должна за услуги няни.

– Господь с тобой. Какие еще услуги. Ну и понятия у вас там в Москве – замахала руками Надежда Михайловна.

– Все, разговор окончен. Завтра еду в область за таблетками и прочими лекарствами.

В эту минуту в палату вошел Александр Михайлович. На нем были новые джинсы и новый свитер. Особенно выделялся свитер. Он оказался каким-то необычным и очень модным. На темно-зеленом искрящемся фоне снизу и сверху были разноцветные полоски разной ширины. В середине шелковыми блестящими нитками оранжевого цвета было вышито «воу». Новая одежда отцу очень шла. Супруга, лежа на больничной койке, оборвав свою речь на полуслове, так и осталась с полуоткрытым ртом. Очухавшись от потрясения, она упадшим голосом запричитала: