– Да, верно, – кивнула мисс П.

– Он был там единственным человеком, связанным с пожарным департаментом?

– Нет.

– Нет, там было еще несколько пожарных, которые услышали сирену и пришли, хотя не были в смене в этот день. Потому что это их работа. Даже если они не на посту. Они защищают добропорядочных горожан.

Я думала, что Кларк снова возразит, но он благоразумно притворился немым. Предоставил все моему боссу.

– Мисс Пентикост, возможно, истинная причина, по который вы направили свой гнев на мистера Сендака, заключается в том, что ваша первая встреча с ним прошла так плохо? Потому что он имел смелость сказать, что дилетанту нечего делать на месте преступления? Потому что обозвал вас нехорошими словами? Разве вы не относились к моему клиенту с предубеждением с самого начала?

Покрутить зажигалку, открыть, закрыть.

– Да.

Все в зале затаили дыхание, включая Уитсена.

– Вы признаете, что относились к моему клиенту с предубеждением?

Уитсен едва скрывал свою радость.

– Вне всякого сомнения, признаю, – будничным тоном заявила мисс П. – Но не потому, что он меня обозвал. Он просто выглядел как типичный поджигатель.

Ее слова подняли волну перешептываний, и на этот раз судья Харман воспользовался молотком. Все в зале обменивались взглядами, от слегка насмешливых до глубоко недоуменных. Все, кроме Уитсена. Он замер. Как будто шел по минному полю и вдруг услышал щелчок под ногой.

Ему следовало бы задать очевидный вопрос: «Что значит – выглядел как типичный поджигатель?»

Но первое правило судебного процесса – не задавать вопросов, на которые не знаешь ответа, а Уитсен понятия не имел, что может сказать мисс Пентикост, если он станет на нее давить.

В сущности, у него было два варианта. Он мог просто оставить все как есть, но присяжные слышали эти слова и гадали, что она имела в виду. К тому же Кларк обратит внимание на то, что он пытается сменить тему, и тогда Уитсен уже не будет править бал.

Или «Перри Мейсон из реальной жизни» может тщательно сформулировать следующий вопрос в надежде, что сумеет направить свидетеля в нужную сторону.

Покрутить зажигалку, открыть, закрыть.

За столом защиты ерзал Сендак, словно кто-то подсунул на сиденье кнопку.

Пару секунд поразмыслив, Уитсен подошел почти вплотную к свидетельской трибуне. Я не могла сдержать улыбку. Кажется, он попытается управлять Лилиан Пентикост.

Да поможет ему Бог.

– Вы решили, что мой клиент, честный труженик, законопослушный гражданин без единого привода в полицию, даже не нарушавший правила парковки, посвятивший свою жизнь безопасности горожан, выглядит как поджигатель? Вот почему вы воспользовались своим влиянием на полицию и окружного прокурора, чтобы разрушить жизнь мистера Сендака?

Мой босс слегка пожала плечами.

– Насколько я понимаю, его жизнь уже лежала в руинах, – сказала она. – Несколько месяцев назад от него ушла жена, разве нет?

Поднялась новая волна перешептываний, а Сендак задергался как припадочный. Я не видела его лицо, но присяжные видели. И что-то явно привлекло их внимание.

Судья Харман снова подался вперед.

– Мисс Пентикост? Вы хорошо себя чувствуете?

Вполне уместный вопрос. Лилиан Пентикост не была несдержанной, это все знали. Она стояла на свидетельской трибуне больше раз, чем мне было лет, и впервые ее показания были окрашены личным отношением к подсудимому.

– Вполне неплохо, – ответила она.

Покрутить зажигалку, открыть, закрыть.

Уитсен наверняка уже понял: что-то не так. Но наживка выглядела слишком привлекательно. Главный свидетель обвинения – женщина, которая могла отправить его клиента на электрический стул, – призналась, что изначально была настроена с предубеждением.