– Да. Я перезвоню вам, – повторил я как можно вежливей и отключил телефон.

Поискав глазами какой-нибудь предмет, чтобы взобраться на него и разглядеть, что это за маленькая такая штучка виднеется под самым потолком, я не нашел ничего лучшего, кроме этого самого стула и, внутренне содрогаясь от охватившей меня брезгливости, ногой подтолкнул его к стене. Взобравшись на массивные подлокотники пыточного стула, я дотянулся рукой до крошечного выступа, который оказался не чем иным, как мини-камерой. Не думая, я ухватился за нее кончиками пальцев и попробовал расшевелить. Пара маленьких белых кусочков, кружась, полетели вниз, и это все, чего я добился. Камера сидела глубоко, и, чтобы ее выковырять, требовался какой-то инструмент.

Как противник насилия, я никогда не носил с собой ножа и сейчас, наверное, впервые в жизни, по-настоящему пожалел об этом. Правда, недолго. Вспомнив, где нахожусь, я спрыгнул вниз и, чувствуя охвативший меня азарт, подбежал к маленькому столику, на котором лежали инструменты, которые можно увидеть разве что в морге. Чего здесь только не было, но я схватил длинный и довольно толстоватый для скальпеля инструмент и вновь взобрался на жуткий стул. Быстро проделал небольшую дырочку рядом с камерой и, расширяя ее по кругу, вскоре оголил всю камеру. Перехватив скальпель левой, правой рукой ухватился за камеру, пытаясь вытащить ее из стены.

Через минуту мои усилия увенчались успехом, и с легким шорохом камера вылезла из своей ниши. За ней потянулся провод, и я подумал, что некоторые фильмы все же полезно смотреть. Стараясь не оборвать тонкий проводок, осторожно и медленно потянул камеру вниз. Провод послушно выполз за ней, выламывая нетолстый слой штукатурки, скрывавшей его от посторонних глаз. Спрыгнув со стула, я перехватил провод ближе к стене и так же методично продолжил вытаскивать его. Дойдя до середины стены, тонкий кабелек, оказавшийся на удивление прочным, свернул направо и продолжил путь строго горизонтально.

Еще через пару метров он натянулся, и я понял, что все интересующее меня находится за стеной. Вспомнив о тайной двери, совершенно неотличимой от стен в предыдущем зале, я нажал в этом месте на твердую стену, но никакого эффекта. Не смущаясь, во мне словно ожили Эркюль, Мегрэ и прочие Пинкертоны, неторопливо исследовал ровную, без каких-либо выступов стену, и удача сторицей вознаградила за упорство.

В одном месте стена имела странный наклон, абсолютно неразличимый фронтально, но если смотреть на нее сбоку, то становилось заметно, что маленький кружок, диаметром чуть более двух сантиметров, имел едва заметный наклон. Вздохнув поглубже, я вдавил его. Сначала ничего не произошло, и я уже почти расстроился, но через секунду услышал звук маленького моторчика, доносящийся правее. Я взглянул в ту сторону и увидел, что стена, примыкавшая к противоположной от входа стене, отъехала назад. Держа в левой руке мощное оружие патологоанатома, я осторожно заглянул внутрь открывшегося проема.

Я часто смотрю фантастические фильмы, где непременным атрибутом картины является таинственный пульт с миллионом непонятных лампочек и индикаторов, и мне всегда было непонятно, как в них можно не запутаться. Например, нажать не на ту кнопку и все, баста! Разгерметизация, самоуничтожение или еще какая беда. То, что было в маленькой комнате, напомнило именно об этом. Половину комнаты занимал большой пульт с разными цветными, горящими лампочками, кучей мониторов и целым шкафом с рядами приборов, даже издали напоминающими записывающие устройства. Назвать их видеомагнитофонами почему-то не поворачивался язык. Рядом высилась этажерка, на которой ровными рядами стояли маленькие, плоские квадратные коробочки.