Он вообще подумывал о том, чтобы доверить ей серьезную должность в мэрии, скажем, руководителя департамента в одном из профильных комитетов.

– Значит, Света едет в Майями? – рассеянно уточнил он.

– Причем вместе с Геной Шишкиным.

На сей раз Норов удивился.

– Зачем ей там Гена Шишкин?

– На этот вопрос я вам ответить не могу. Может быть, он носит ей чемодан, а может быть, записывает ее гениальные высказывания. Английского, кстати, Гена Шишкин не знает, он и по-русски то изъясняется через пень колоду. Но Серпер берет его во все свои поездки, включая заграничные, и отели при этом выбирает не самые дешевые. В прошлом году, например, они вдвоем накатали на сорок тысяч долларов. Я видела бумаги из бухгалтерии… случайно.

– Прилично, – покачал головой Норов, отметив про себя, что вряд ли бумаги из бухгалтерии могли попасть к Анне случайно.

– Огромные деньги, – бесстрастно подтвердила Анна. – Ваши командировки обошлись дешевле…

– Просто я оплачиваю отели из своих денег.

– Она тоже оплачивает из ваших. Между прочим, Шишкин моложе ее на восемь лет…

– Меня это не касается, – холодно ответил Норов.

Продолжать подобный разговор было, с его точки зрения, некорректно.

Дня через два он заехал к Серпер на чай; она встретила его нарядная, веселая, в макияже. С некоторых пор Норов стал замечать в ее внешности перемены; она начала краситься, носить платья вместо прежних бесформенных джинсов, посещать парикмахера и маникюршу. Выглядела она теперь гораздо привлекательнее, чем прежде. О причинах подобных метаморфоз он как-то не задумывался, просто делал ей комплименты, дарил духи или что-нибудь из золота.

Ходить вокруг да около он не стал. Как только секретарша Светы, разлив чай, удалилась из кабинета, он спросил прямо:

– У тебя роман с Геной Шишкиным?

Улыбка сразу сползла с ее лица.

– С чего вы решили?

– Я задал вопрос.

– Это имеет значение?

– Имеет.

Она слегка оскалилась, показав кривые зубы.

– Потому что я женщина?

– Потому что это – нарушение производственной этики.

– Если бы я была мужчиной, вы не стали бы спрашивать! Мужчинам можно иметь служебные романы, а мне нет?!

Голос у нее срывался, некрасивое лицо стало злым.

– Послушай, – успокаивающе заговорил Норов. – Служебные романы это всегда плохо. Но они действительно случаются, в том числе и у меня. Однако тут есть грань, которую я никогда не перехожу и тебе не советую, потому что в моем понимании она отделяет мелкий проступок от серьезного. Секс с секретаршей нежелателен, но сравнительно безопасен, секс с бухгалтером или коммерческим директором недопустим. Улавливаешь разницу? От них зависят финансы, ты можешь оказаться в неприятном положении, когда тебе придется закрывать глаза на злоупотребления…

Вместо ответа Света всхлипнула, коротко, конвульсивно, вздрогнув узкими плечами.

– Вы хотите, чтобы я его уволила?

– Это было бы самое правильное.

Она заплакала. Сидя перед Норовым, опустив голову, она размазывала по лицу слезы, оно пошло безобразными красными пятнами. Ему стало жаль эту сильную, умную некрасивую женщину, которая, видимо, никогда прежде не была счастлива.

– Ну, хорошо, – смягчился он. – Оставь его, если хочешь, только убери от коммерческой деятельности, переведи в помощники.

– Он не пойдет!

– Почему?

– Ему гордость не позволит!

– Кому гордость не позволит, Гене Шишкину? Откуда у него гордость?

– Он совсем не такой человек, как вы о нем думаете! Вы его не знаете!

– Ну раз гордый, тогда увольняй.

– Я не могу!

– Почему?

– Потому что!.. Потому что… я люблю его!

Она разрыдалась и выбежала из кабинета. Норов посидел еще с минуту, допил чай, поднялся и вышел в приемную. Серпер нигде не было видно.