- Как могла простая лавочница украсть реликвию государственного значения, о которой практически никто не знает?

- Нам это до конца неизвестно, дорогая лирта. Ваша мать, ваши соседи, постоянные клиенты ничего не знают о том, где и с кем вы встречались за пределами лавки. Вы столь нелюбезно не сообщили нам ни о мотивах, ни о способах осуществления своего коварного замысла. Впрочем, не буду делать акцент на коварстве - не исключено, что вас обманули, запугали, подкупили... Очевидно, у вас имелся сообщник, но кто он, мы так и не выяснили - вы столь благородно не выдавали нам его имя. Возможно, вы его боитесь. Возможно - любите. Но он не боится и не любит вас, лирта. Он оставил вас умирать здесь.

- Может быть, лирта Агнесса вообще не совершала никакой кражи? Её попросту подставили и...
Мужчина постучал по столу кончиками пальцев, потеребил свою гламурно сиреневую прядь волос, взглянул на меня.

- Есть несколько деталей, лирта. Фелинос содержится, точнее, содержался при Центральном храме Единой в Магристе. Десять служителей денно и нощно следят за ним, по двое, сменяя друг друга раз в сутки, один служитель назначается от храма, один выбирается Его Величеством, по понятным для такой умной, хотя и малообразованной лирты мотивам. В ту ночь, когда реликвия исчезла, порядок был тот же.

Он посмотрел на меня с ласковой улыбкой дедушки Мороза, загадывающего великовозрастному оболтусу загадку про "зимой и летом одним цветом". Я сжала под мышками трясущиеся кисти рук и задумалась. В детективных загадках сильна никогда не была, особенно с учётом пережитого стресса, особенно с учётом магической составляющей. Скажу: а как же я туда попала? А он мне: так сквозь стены прошли, милая, есть у необразованных лавочниц такой особый донум - сквозь стены ходить!

- У меня есть донум?

- Донум - дар Единой, лирта. Единая не ставит печать на лбу одарённого её милостью, к моему величайшему прискорбию. У вас его нет, по словам вашей матери и соседей – донум, как правило, проявляется в детском возрасте. Обычно никто не скрывает такое преимущество, им гордятся, особенно когда речь идёт о детях, но случается всякое.

Кажется, жрец расслабился и окончательно перестал пытаться меня запугать, словно разговор начал приносить ему некое извращённое удовольствие. Меня же продолжало трясти мелкой дрожью, хотелось пить, а больше всего - лечь, свернувшись в калачик, но... пока ему интересно, свой садистский фокус с руками он повторять не будет.

- Как происходит смена караула? - спросила я.

Лирт Веритос довольно улыбнулся.

- В этом заключался наиболее уязвимый момент охраны, лирта, и, разумеется, им вы и воспользовались. Служители короны приезжают к храму извне. Служители Единой в свою очередь постоянно живут в небольшом флигеле при храме. Согласно нашим правилам, совместная жизнь не должна мешать внутреннему сосредоточению и молитвам, и вы умудрились остаться незамеченной.

- Непыльная работёнка, - добавила я. – Сутки через пять, охранять реликвию, на которую долгие годы, вероятно, никто не покушался.

- Долгие годы, - согласился жрец. - Но вы же сами просили подробный рассказ, не перебивайте. Королевский служитель прибыл извне, служительница зашла изнутри, по внутреннему коридору…

- Служительница? – изумилась я. – Женщина?!

- Что вас так удивляет? – жрец в свою очередь посмотрел на меня. – Мужчины и женщины равно служат Единой, как Стилос и Луава равным образом делят небесный свод.

- Но… - я растерялась. – Вы же говорили об охране, и я подумала …

- Лирта, - жрец поднялся, опёрся руками о край стола, его голос приобрёл обманчиво-вкрадчивую мягкость. – Лирта, вы пробрались во внутренний флигель храма, убили одну из служительниц, сбросили её тело в колодец, переоделись в её одежду, после чего дождались своей очереди служения, проникли в храм, убили второго служителя, точнее, думали, что убили, и передали фелиноса своему сообщнику. Но к вашему несчастью королевский служитель оказался жив, он сумел обезвредить вас и передать в руки закона, то есть королевской полиции. К моему величайшему сожалению.