Ходят слухи о речной нимфе, которая приносит несчастье всем, кто ее увидит. Однако нет оснований предполагать, что трагический случай с Бобби Гриром, родители которого призывали его к осторожности, можно истолковать подобным фантастическим образом.

– Вы ведь не думаете, что мальчик гонялся за речной нимфой, а? – спросила Лора, когда миссис Брэдли прочла заметку.

– Время покажет то, что я думаю, дитя, но я возвращаюсь в Уинчестер для расследования.

Лора сообразила, что начинается новое дело, и ни в коей мере не собиралась возражать.

– Очень хорошо. Я по-прежнему хотела бы поехать с вами.

– Ты сможешь приехать в Уинчестер, едва представится возможность, – успокоила ее миссис Брэдли. – Но я действительно хочу узнать немного больше о Тидсонах и, разумеется, о мисс Кармоди и Конни. С одной стороны, это не мое дело, но именно мисс Кармоди вовлекла меня в эту историю, и мне правда кажется, что она стала жертвой этого ужасного маленького человечка и его холодной красавицы жены. И за девушку я тоже беспокоюсь. А теперь еще это неуместное упоминание о наяде…

– Я надеюсь вернуться из Ливерпуля поскорее, – заявила Лора. – Скорей всего, проезжу впустую. – Помолчав, она добавила: – Вы думаете, холодность и красота не сочетаются?

– Да, дитя, думаю, не сочетаются.

– В случае с Дэб так и есть, – заметила Лора, имея в виду очень привлекательную девушку, которая вышла замуж за одного из колоритных и удачливых племянников миссис Брэдли.

Миссис Брэдли помолчала, размышляя о Дэборе, которую обожала и которой гордилась. Лора продолжила:

– Можете отчихвостить меня, если я неправа, но вам не кажется, что мистер Тидсон имеет какое-то отношение к данному убийству? Не этого ли ожидала мисс Кармоди, когда вовлекала вас во всю эту историю?

– К убийству? – переспросила миссис Брэдли. – А кто сказал об убийстве?! В газете ничего такого, и, насколько я понимаю, нет никаких причин мистеру Тидсону иметь какое-то отношение к смерти мальчика, если ты на это намекаешь, или же причин нам его заподозрить, если факт убийства подтвердится.

– Отбрили так отбрили! Тем не менее этот мистер Тидсон сразу пришел вам на ум, не правда ли? – проницательно заметила Лора. – Потому что в газете упомянули о наяде? И почему они назвали это местным слухом?

– Верно, дитя, слух этот не местный, и я не вижу причин, по которым надо было упоминать наяду, но я не собираюсь углубляться в это, пока не закончу расследование, поэтому, пожалуйста, не делай поспешных выводов и не подбрасывай мне ненужные идеи!

– Вы считаете, – допытывалась ничуть не смутившаяся Лора, – что мистер Тидсон сам написал то первое письмо в «Авангард»?

– Это странно, но, вероятно, дитя, хотя существует по крайней мере еще одна другая равная вероятность, особенно если учесть, что съемщик той квартиры, как нам сказали, женщина.

– Ну а зачем кому-то вообще писать его?

– Есть у меня одна догадка.

– В смысле, мистеру Тидсону нужен был предлог, чтобы поехать в Уинчестер?

– Ты слишком умна, дитя, – сказала миссис Брэдли. – Это, несомненно, одна из версий.

– Но зачем выдумывать нечто настолько невозможное, как речная нимфа? – возразила Лора. – Если бы я захотела поехать в Уинчестер – или в любое другое место, коль на то пошло, – я могла бы придумать дюжину гораздо лучших предлогов! Давайте не будем строить совсем невероятные теории! – Она посмотрела на свою работодательницу с изрядной долей укоризны. – Послушайте, мы прекрасно знаем, что речные нимфы – фантазия, и посему оставим их таковыми. Тогда почему же именно речная нимфа? Почему не придумать гигантскую форель? Гигантская форель в Итчен была бы как раз в духе Исаака Уолтона