– Сама придумала??? – еще больше удивилась я.

– А ты как думаешь? – с хитринкой в голосе спросила подруга.

– Наверное, сама, – попыталась угадать я.

– Сама, сама, – начала хвались себя Инна, – понимаешь, во время боя пули и осколки попадают, куда попало, и после боя десантники наверняка варят пищу в дырявой посуде.

Я не стала спрашивать Инну, откуда после боя у десантников берутся кастрюли и замороженные пельмени.

– А-а-а-а, – дипломатично произнесла я, теперь понятно, – а я думала, что тесто пельменей у тебя ассоциируются с куполами парашютов.

– И это тоже, – торопливо произнесла подруга.

Мы сели за стол и, не говоря ни слова, начали есть. Не знаю, о чем думала Инна, наверное, о десантниках.

Только мы поели, раздался звонок в дверь. Открыв дверь, я увидела пожилого соседа с верхнего этажа.

– Здравствуйте, Гегам Ашотович, – поздоровалась я.

– Привет, Ирина, – ответил Гегам Ашотович.

– Ты сумку забыла у двери, да? – поинтересовался сосед.

– Инна, твоя сумка? – переадресовала я вопрос подруге.

– Ой, спасибо, совсем про нее забыла, у меня же в ней кошелек, – обрадовалась Инна.

Гегам Ашотович улыбнулся во весь рот, поднял сумку с пола и протянул ее Инне.

– А я думал, ты уезжать собираешься, уже сумку за порог вынесла, – произнес Гегам Ашотович.

– Да, я сегодня уезжаю в Санкт-Петербург, – ответила я.

– Я тэбя подвэзу, вчера права получил, – предложил горец.

Отказать горцу – значит обидеть горца.

– Спасибо, Гегам Ашотович, через тридцать минут я буду стоять у подъезда, а пока меня не будет, в квартире будет жить моя подруга Инна, – на всякий случай предупредила я соседа.

– Рад соседству, – снова улыбнулся Гегам.

Надеюсь, со временем, он не пожалеет об этих словах.

Внизу меня ждал Гегам Ашотович, сидя в старом горбатом «Запорожце» цвета спелого мандарина. Я считаю себя стройной, но в советский «Запорожец» поместилась с трудом.

– Вах, не машина, а ласточка, вмиг домчимся, – пообещал Гегам Ашотович и погладил руль.

– Гегам Ашотович, Вы давно купили машину? – поинтересовалась я.

– Вчера. Слюшай, такой интересный передач показывал телевизор. Люди покупают старые машины и делают их красивый, – гордо произнес сын гор.

– В смысле, делают красивыми? – переспросила я.

– Вот смотри, журнал купил, – произнес Гегам, протягивая мне журнал «Твой автомобиль»1.

С обложки на меня смотрели три горбатых «Запорожца», внешний вид которых в 1962 году вызвал бы сенсацию среди автомобильных конструкторов и автолюбителей. Ну чем не картина Васнецова «Три богатыря»? «Запорожец» слева был оснащен открывающимися вверх дверьми, его собрат справа был переделан в кабриолет со стильными зеркалами на капоте. Между ними стоял «горбатый» на больших колесах от трактора.

– Нравится, да? – поинтересовался Гегам Ашотович.

– Еще как! – обрадовала я соседа.

– На какой вокзал отвезти? – поинтересовался Гегам Ашотович.

– На Лениградский вокзал, – ответила я.

– Ну, поехали, – произнес Гегам, открывая свою дверь и отталкиваясь от асфальта ногой.

– Ф-р-р-р-р, – зарычала колесница из прошлого века.

Москву я знаю хорошо, поэтому путь, который выбрал Гегам Ашотович к Ленинградскому железнодорожному вокзалу, у меня вызвал недоумение. Во время поездки я пару раз пыталась подсказать маршрут, но Гегам Ашотович только сердился. И вот, наконец-то, показался вокзал, но, вместо того, чтобы подъехать на стоянку, Гегам Ашотович утопил педаль газа, вцепился руками в руль и с выпученными глазами промчался мимо вокзала.

– Сейчас, сейчас, не отвлекай, – произнес Гегам Ашотович и совершил еще две неудачные попытки подъехать к вокзалу.

– Попробуем подъехать с другой стороны, – процедил сквозь зубы Гегам Ашотович, крутя баранку.