На грани разума и сна,
Под завывающие ветры…
И багровеет лишь луна
От каждой новой, свежей жертвы…
(…весна …; 17 октября 2010)
Грани
«…Ночь скроет кровавое дело…»
(А. К. Толстой)
Ночь костлявою, хладной рукою,
Старый замок окутала мглою.
Тишина. Только что-то провоет.
Лик луны вдруг покроется тьмою.
Горло сжало, как будто когтями,
Жертва схвачена нетопырями.
Что же граф, помрачнев, побледнели,
Будто саван Вы вдруг побелели?
Это ж ветер, а Вы весь дрожите,
Затаивши дыханье, следите.
Каламбуры и шутки все прочь,
Тут хозяйкою властвует ночь…
Вы с трудом лишь находите силы,
А мертвец восстаёт из могилы…
Он проклятье, исчадие ада,
Крови свежей испить ему надо…
И напрасны засовы с замками:
Грани нет между явью и снами…
Горло стиснуто страха когтями,
Жертва съедена нетопырями…
Вот часы громко полночь пробили,
Чью-то смерть они провозгласили…
Тот старик, что скончался вчера,
Пировать будет вновь до утра.
Впрочем, граф, ведь не зря ж вы дрожите,
То не ветер, глядите ж, глядите…
Вы от страха совсем побелели,
Саван смерти своей Вы надели.
Кто-то шепчет в углу Ваше имя,
Приговор к исполнению принят.
Смерть витает меж явью и снами,
Да, напрасны засовы с замками…
Горло стиснуто страха когтями,
Кости брошены нетопырями…
Зубы в злобе оскалил портрет,
Вот во тьме вспыхнул огненный свет…
В дикой злобе, сверкая глазами,
Сжал упырь горло графа клыками…
(21—22 ноября 2009)
Убей вурдалака!
В эту ночь ждёт возмездия срок.
Не мечись ты в бессмысленном страхе.
Будет зол и безжалостен рок,
Когда высосут кровь вурдалаки.
Их мертвы и не бьются сердца,
В зеркалах не видны отраженья,
Их напрасно молить без конца,
И рыдать, и просить снисхожденье.
И сверкают во мраке глаза,
И умыты в крови их клыки,
В диком смехе звучат голоса,
И вопят, тишь пронзая ночи.
Так, что лучше готовь ты клинок,
Освети им дорогу средь мрака,
Чтобы враг твой навечно издох,
Ты пролей злую кровь вурдалака!..
(2 июня 2009)
Цикл «На мотив Гаэльской Песни…»
Данный цикл посвящён моим древним и легендарным предкам – кельтам или гаэлам, или галлам и всем тем землям, через которые они проходили, где оставляли свои следы и где когда-то жили.
Это извечная тоска по заповедным и древним местам славы, где кипели битвы, где они выигрывались и проигрывались. Легендам, былинам и преданиям, которые складывались…
Это тоска верного потомка своих великих предков по древней Родине, древнему Отечеству, древним дням, оторванного от всего этого и лишённого, но оставшегося с ними душою, духом и сердцем…
Прощание со старым аббатством
Прощай, любимое аббатство,
Прощай, о вотчина веков!
Ты, где и рыцарство, и братство,
Имели свой надёжный кров!
Ох, вы, развалины седыя,
Что здесь, как стражи часовые…
Прощай, аббатство дорогое,
Прощай, да будет Бог с тобою!
Прощайте, стены, что увиты,
И дикой розой, и плющом,
Под вами дней загадки скрыты,
Закрыты вечности плащом!
Вы бережливо сохраните,
В земле, в своём седом граните…
Прощай, родимое аббатство,
Отчизна рыцарства и братства!
Прощайте, грозные каменья,
Вы, что верны остались нам,
Пред вами я прошу прощенья*
Прощай, порушенный мой храм!
Ох, вы, развалины святыя,
Что здесь, как стражи вековые!..
Прощай, аббатство дорогое,
Всегда душа и суть с тобою!
* в черновике также значился другой вариант этой строки: «Упав пред вами на колени»
(Декабрь 2010)
Баллада об Времени
Всё уйдёт, уйдёт навечно,
Ничего не возвратить,
В жизни сей столь быстротечной
Миг блаженства не продлить.
Лепестки падут у розы,
Коль ея пора пришла,
И погаснут в травах росы,
Как огонь, изтлев до тла.
Так замолкли звуки рога,
Топот яростных копыт,
И развалины чертога
Стережёт седой гранит.
Щит Судьбы давно изтреснул,
Кубок выпит был до дна,