Антон не хотел раскрывать перед Солодовым тайны, связанные с принципом агентурной работы в полиции, хотя, судя по его рассказам, это были не агенты Иванова. Полковник не в уголовном розыске работал, его клиентами были люди с достатком, аферисты с белоснежными манжетами дорогих рубашек, выглядывавшими из рукавов еще более дорогих пиджаков. Экономические преступления совершают те, кто варится в этой самой экономике, а не те, кто тащит кошелек из кармана, телевизор из квартиры или берет прохожего в подворотне на гоп-стоп. А рожи, с которыми иногда встречался Иванов, были как раз характерными для подворотни. Так воспринимал их Солодов.

И девочки! Там еще были девочки, Иванов даже как-то в состоянии легкого алкогольного опьянения со смехом предлагал Коле позабавиться бесплатно с аппетитными красотками. И только природная стеснительность Солодова не позволила ему соблазниться предложенным. И еще брезгливость… Фу! Быть близким с той, с которой до тебя делали это… всякие… похотливые, слюнявые, вонючие. Ну, может, они и не были слюнявыми и вонючими, но в сознании чистоплотного Солодова они рисовались именно такими.

Антон рассчитал правильно. Учитывая характер Коли Солодова, каким он ему представлялся, и ситуацию, в которой молодой водитель оказался, «разговорить» его было несложно. Главное, удобная легенда, пиво и полное отсутствие признаков допроса. У следователя Солодов замыкался так, что его было никакими доводами не пробить, а признаков его причастности к преступлению не имелось даже косвенных.

Антона интересовало не душевное состояние личного водителя пропавшего полковника, а сведения, кончик ниточки, которая вела бы к разгадке этого странного дела. И главным было не спугнуть Солодова, не дать ему заподозрить, что у него кто-то что-то выуживает. Он должен сам и только сам рассказать все, что Антона могло заинтересовать.

Информация про девочек была интересной, это могло оказаться кончиком ниточки.

– Я не понимаю таких людей, – пьяно кивал Антон и брезгливо кривил губы. – Не понимаю. Захотелось тебе бабу, так способов-то тысяча. Можно в клубе снять, там полно таких, кто именно за такими развлечениями и приходят, можно просто завести постоянную необременительную связь. Но вызывать на дом! Да еще неизвестно какую! Да еще неизвестно, кто приедет: девка с охранником или подстава с грабителем. И ойкнуть не успеешь, как по башке получишь и без штанов останешься.

– А которые на улицах стоят? – поддакнул Солодов. – Те лучше? Это же… это как объедками питаться!

– Удивляюсь я, Коля. Твой шеф вроде и при деньгах, и при положении. Не понимаю, как он мог до общения с этими девками докатиться. Не извращенец же он, а? Не извращенец? Мне неудобно даже думать такое про твоего Иванова.

– Конечно! – заверил Солодов. – Он мужик нормальный. И в этом и в других отношениях. Да он-то сам, понимаешь, с ними не валандался. Он, я так думаю, – пьяный водитель понизил голос, – я думаю, что он там другие дела мутил. Ну, понимаешь, прикрыть, чтобы не наехали, или еще чего.

Еще минут пятнадцать Антон бился, чтобы понять, к девочкам какой именно улицы имел отношение Иванов. Добыть телефон, по которому можно было вызвать проституток, он и не надеялся, а вот на тех, что вдоль дорог стоят, выйти было можно. Антон крутил тему и так и сяк, пока не услышал название одной улицы, где стояли девочки, подшефные Иванова. Точнее, это Антон так предположил.

– Ты не переживай, – на прощание заверил Антон Солодова, – я помогу, прикрою тебя. Я же говорил тебе, что у меня шеф всемогущий. Если я попрошу, то он не откажет. Главное, что ты никого не бойся и, чуть что, сразу говори мне. У тебя телефон какой?