– А все эти надутые индюки, окружавшие его, восклицали и хлопали, будто он спас мир. Я думаю, ему глубоко плевать на всех, кроме своей напыщенной персоны. Дочь его рожала в Лозанне, а значит, местный роддом – не его проблема.

– Ведь когда он родился, была совсем другая страна, и роддом был другим, я не хочу продолжать. Все равно мы не сможем ничего исправить, зачем себе нервы попросту трепать? – он нежно обнял ее и поцеловал. – Этот роддом действительно выглядит ужасно. Построили рядом с ним центр, а его не могли привести в порядок, ужас, – провожая супругу до кровати, вздохнул Андрей.

После он принял душ, устроился возле Софии и, по своему обыкновению, включил перед сном телевизор.

Он обнял ее, и через несколько минут, крепко держа его за руку, она уснула. Одним глазом смотря передачу о животных, вслед за женой уснул и сам Андрей, оставив включенным телевизор.

12 сентября, 04:23.

Тревожный сон Андрея прервал приглушенный стон Софии. Оказавшись на грани сна и бодрствования, он принял эти звуки за обрывки ночного кошмара, даже тряхнул головой, пытаясь поскорее прийти в себя. Андрею стало не по себе, когда он наконец сообразил, что дурной сон продолжается наяву, и пробуждение, призванное спасать от ночных страхов, предало его.

– Что случилось? – спохватился он и ринулся к выключателю.

Электрический свет залил комнату, заставив Андрея застыть на месте от ужаса: простынь и ночная рубашка Софии медленно покрывались кровавыми разводами.

Они планировали примерно через месяц рожать в институте генетики в своем городе, где Андрей работал старшим научным сотрудником и куда они должны были приехать после окончания конгресса, но схватки неожиданно начались раньше. В замешательстве Андрей ринулся к Софии.

– Спокойно, спокойно, дыши, малыш… – твердил Андрей.

– У меня внутри все сжимается, – придерживая живот, простонала охваченная страхом София.

Мужчине не хватало воздуха, и, вскочив, он распахнул шторы и настежь открыл окна. Выворачивающая внутренности паника охватила его изнутри, но своих чувств Софии он старался не показывать. Крепко сжав кулаки, он сделал глубокий вдох и стал мысленно твердить себе: «Все будет хорошо». Прошли считаные секунды. Придя в себя, он вернулся к кровати, чтобы помочь Софии скорее собраться в больницу.

– Все будет хорошо, малыш, не волнуйся и дыши глубоко.

Своим уверенным тоном он успокоил жену. Затем, аккуратно придерживая за плечи, Андрей помог Софии подняться с постели.

Он накинул на нее махровый халат, надел носки и тапочки, помог сесть в кресло и лихорадочно оделся сам. Андрей схватил ключи от машины, и они медленно вышли во двор. Не тратя время на звонки в скорую помощь, так как больница находилась поблизости от гостиницы, он решил сам отвезти ее в роддом. Аккуратно усадив ее в машину, стоявшую на парковке заднего двора отеля, сел сам, и они поехали.

Затормозив возле парадного входа унылого здания, Андрей выскочил из машины, открыл заднюю дверь, и сердце его сжалось. Откинувшись на сиденье, жена еле сдерживалась, чтобы не стонать от боли. По ее бледным щекам катились слезы. София была очень терпеливым человеком, о чем безусловно знал Андрей. Ее слезы говорили, что боль, испытываемая ею, достигла своей вершины. Хоть его профессия была тесно связана с медициной, она не помогала ему бороться с паническим страхом, охватившего каждую клетку тела. Все происходило для него впервые.

Он осторожно помог выбраться ей из машины, взял на руки и направился в приемный покой.

– Милый, не оставляй меня, – прошептала София.

– Я все время буду с тобой, – ответил он, после чего крепко поцеловал.