Ехали довольно долго. Прибыли на базу около пяти вечера. И там действительно был снег! Настоящий! Хрустел под ногами. Вечернее сентябрьское солнце над головой. Нас встретил администратор и повёл в наш корпус. По всей видимости, это всё было когда-то пионерским лагерем. Одноэтажные деревянные корпуса с номерами. Сосновый бор. Воздух. Ништяк! Угадывался под снежным покровом плац с флагштоком и трибуной, летняя деревянная крытая эстрада, ряды скамеек перед ней.

Номера были двухместными: две кровати, две тумбочки, стол с графином воды, пара гранёных стаканов, салфетки. В углу встроенный шкаф для одежды. На стене висела какая-то репродукция с фруктами. Мы разместились.

В дверь постучали, и вошла женщина в спортивном костюме, неся на предплечье связку деревянных стульчаков от унитазов и полотенца в упаковке, поздоровалась, представилась горничной. Вручила нам пульт от телевизора.

– Это стульчаки от унитазов, они именные. На них выгравированы ваши имена. Вешать вот сюда, – и ловко повесила стульчак в аккурат над изголовьем моей койки, – их можно забрать с собой на память. Если возникнут вопросы – обращаться в первый номер. Бар в конце коридора, открывается после ужина. Ужин будет в 20.30. После – увеселительная программа в клубе с танцами, караоке и различными конкурсами. Туалет на улице, в двадцати метрах. Просьба пользоваться только своими стульчаками и не забывать их в туалете. Пока вроде всё. До ужина ещё два с половиной часа, так что можете пока взять в прокате лыжи и совершить вечернюю прогулку. Аппетит будет зверский. Приятного отдыха.

Мы переглянулись. Я снял свой стульчак со стены. На нём действительно было выгравировано моё имя, под ним в скобках была выбита дата моего рождения, тире, и оставлено пустое место. Это что, типа вписать что-то? Что за юмор!? И как с этим ходить в туалет? Прямо по улице, чтоб все видели, куда я направляюсь. Да, весело – ничего не скажешь. Я достал початую бутылку коньяка, мы с товарищем накатили прямо из горла и отправились на разведку.

Вдоль дорожек через каждые двадцать метров стояли урны. На стволах сосен были таблички с указателями и номерами маршрутов. Вышли на пригорок, на котором возвышалось трёхэтажное кирпичное здание с вывеской «Прокат лыжного инвентаря. Часы работы: 10.00-20.00». Решили зайти. Внутри царил полумрак, под потолком висела на проводе тусклая пыльная лампочка. У дальней стены за деревянной стойкой сидела женщина в фуфайке, на носу очки в массивной чёрной оправе. Она читала под настольной лампой книгу. Мы подошли, поздоровались. Она встала, улыбнулась нам, спросила, что нас интересует. Мы, естественно, сказали, что желаем прокатиться на лыжах. Попросили посоветовать нам, что выбрать, так как не стояли на лыжах со школьной скамьи. Она достала массивный каталог, внимательно осмотрела нас с ног до головы, спросила за чем-то кто мы по гороскопу, полистала свой каталог, погрызла карандаш и выдала свой вердикт:

– Есть для вас две эксклюзивные модели! Вы вовремя!

Моего товарища увела подошедшая помощница в соседнее помещение. А меня просили немного подождать. Я огляделся. Вдоль стен стояли разные виды лыж, палок, в углу в кучу были свалены лыжные ботинки, коньки, фуфайки. Были в наличии санки, ватрушки, мячи, скакалки, разобранные велосипеды, самокаты. Под потолком висели видавшие виды духовые музыкальные инструменты, какие-то вымпелы, связки медалей, грамоты, свистки, ласты, спасательные круги. У противоположной стены расположились огнетушители, утюги, полуразобранные акустические системы, автомагнитолы, какие-то канистры, несколько самоваров, большой барабан, сети, удочки, банки с советскими значками и пуговицами, виниловые пластинки. Больше всего меня удивил старинный патефон и большая массивная арфа.