– А как в полную?

– Когда тебя захлестывают чувства, когда желание вырывается из самых недр существа, способное все преодолеть на своем пути к цели.

– Такое у меня было, пожалуй, один раз, когда ночью меня посетили три ужасные фигуры. Сначала я подумала, что это моя бабушка, но потом поняла, что это злые существа. Меня объял неописуемый страх, и я начала читать «Отче наш», а потом креститься. Но рука была такой тяжелой, что я с большим трудом ею двигала. Прикоснувшись к левому плечу, я проснулась и все еще ощущала тяжесть в руке, как частичный паралич. Только после того, как я наложила крест, они исчезли. Тогда я поняла огромную силу креста.

– Тогда тебе и помогли избавиться от влияния темных сил окончательно. На это ушла не одна твоя жизнь.

– А как же я попала в их поле действия?

– Этого я не знаю. Может быть, со временем тебе это будет рассказано.

– Но меня всегда теперь будет мучить этот вопрос.

– Значит, получишь ответ.

Собравшиеся стояли у автобуса и ждали остальных туристов, чтобы ехать на очередную экскурсию. Поскольку Орнеллу волновали космические видения, в которых ей было не все понятно, она обратилась к Саше за разъяснением:

– Вчера во время медитации в святилище я видела такие странные вещи, что до сих пор не могу прийти в себя. Видела край другой планеты с фиолетовым светилом, видела системы планет, заключенные в пленку и плавающие в пространстве, как пельмени в кипятке.

– Ты сказала «в кипятке», значит, пространство бурлило?

– Да. Еще и как бурлило. Кроме того, они не только заключались в пленку, они были самой пленкой. Все это двигалось, вращалось, видоизменялось… прямо у меня на глазах меняло форму. Такая красота и такое завораживающее действо, что я ещё и сейчас под впечатлением. Причем, там все это не казалось странным. Я ничего не поняла из этого калейдоскопа, осколки которого, то есть элементы были окрашены яркими красками, но знаю, что должна понять. А как, если у меня нет соответствующих знаний? Самым странным были эти пленки, как околоплодный пузырь. Что за пленки в космосе?

– Вот на этот вопрос тебе и придется ответить, но сначала познакомиться с М-теорией.

– Что это еще за теория?

– Теория мембран. Тобою виденные пленки и есть мембраны.

– Вот как? Значит, ученые уже знают о них. Зачем же они мне их показали?

– Конечно же, не для удовлетворения праздного любопытства. Не зря же я тебя назвал Коперником. Ты тоже внесешь свою лепту в изучение космоса.

– А ты что-то знаешь об этих мембранах?

– Конечно.

– Расскажи.

– Да, конечно, расскажу. Только кратко. А ты, когда вернешься в Париж, отыщи все научные работы по этой теме и изучи. Я думаю, ты найдешь лазейку в космос, по которой доберешься до самого сокровенного, тебе одной предназначенного. Интуиция тебе подскажет.

– А почему ты этим не занялся? Я вижу, как у тебя глаза горят.

– Я рядом. У меня другая лазейка, по которой я пробираюсь в дебрях непознанного.

– Иногда ты говоришь как поэт. Ты случайно стихи не пишешь?

– Я – нет. Словарного запаса не хватает, а вот Лия пишет.

Орнелла недовольно хмыкнула:

– Опять эта Лия. Куда не пойдешь, на неё попадешь. Она уже что-то Захи впаривает, – Орнелла кивнула в их сторону. – Ну и что же такого интересного она написала?

– У нее есть стихотворение как раз по той теме, о которой мы с тобой будем говорить.

– А откуда она о ней знает? Она же не физик.

– Это эзотерическое знание, а оно многопланово. Но ты не спеши, нэ лизь попэрэд батька в пэкло.

– А что это такое?

– Что все узнаешь по порядку, а когда придет время, я прочитаю эти строки.

– Хорошо. Подожду. Меня еще поразила асимметричность космоса. Может быть, в обычных обстоятельствах я бы и не зациклилась на этом, а там, в космосе, как будто бы кто-то заострял мое внимание на этом и еще на какой-то неприятной темной полосе, пересекающей все видимое пространство, от которой исходило ощущение опасности. Из всего, что мне показали, я усвоила только картинку, но ничего в ней не поняла.