Я повернулся к дамочкам и наткнулся на два испуганных взгляда. Угу. Обе явно ждали, что вот прямо сейчас побегу сдавать их объявившимся в космопорте жениху и папику из списка Форбс. Деньги-то обещают хорошие!

– Так, – сказал я тоном, не допускающим возражений. – Времени мало, так что быстро обедаем и сворачиваемся. Уверен, что в ближайшие двадцать минут, вы сообщите все, что мне нужно знать по теме безутешных родителей, брошенных женихов, непослушных дочерей и всех прочих катавасий, связанных с бегством из родного дома.

– А нас не поймают? – спросила Влада. Глазки у обеих курочек влажно заблестели.

– От вас зависит, – отрезал я. – Итак, я слушаю.

* * *

История, рассказанная мне, пока мы спешно паковали вещички и седлали лошадей, была проста и трагична одновременно. У богачей, знаете ли, свои причуды.

Для меня, например, деньги никогда не значились в высших приоритетах. Потому, наверное, в кармане больше пары-тройки тысяч никогда и не скапливалось. Мог я их потерять? Легко! Но расстраиваться из пустяков? Вздор!

Иное дело Форбсо-списочный Герхард Тырновицкий. Он был миллиардером, и сравнивать его проблемы с моими даже не смешно. Уж он потерял так потерял. Двадцать шесть с половиной миллиардов за четыре месяца!

От таких ударов судьбы позеленеешь.

Особенно, если учесть наличие пары крупных незакрытых кредитов.

Разорение реально дохнуло в лицо господину Герхарду. А у него, помимо прочего, имелась семья и любимая дочь, для которой жизни в нужде и лишениях он не мыслил.

Что делать в такой ситуации? Естественно, пристроить умницу и красавицу к хорошему жениху.

Мысль, в принципе, здравая. Тем более, что удачный брак позволил бы объединить капиталы двух семей, и наш бедствующий миллиардер получил бы оборотный капитал, позволяющий заткнуть дыры, предотвратить падение и, со временем, вернуть утраченные позиции. Проблемка нарисовалась только одна: тот жених, который соответствовал идеалу папы, абсолютно не вписывался в девичьи мечты.

– Противный он, – доверчиво поделилась Влада. – Вечно гадость какую-нибудь скажет. И вообще…

Затрудняясь подобрать слова, девушка неопределенно покрутила в воздухе ладонью и сморщилась. Что же, можно понять. Папа-то об обеспеченной жизни и объединении капиталов думает, ему с женихом не спать. А вот дочурке как раз наоборот. Капиталы, по молодости лет и малому жизненному опыту ей безразличны, а вот ложиться под мужика, который противен…

– Так вы за сокровищами рванули… – я напрягся, подтягивая подпругу вьючного седла, – чтобы от жениха откупиться?

– Ну да, – на меня глянули две пары чистых наивных глаз. – Ясно же: папа получит деньги, брак станет ненужным, и мы свободны!

– Обе?

Ответа не последовало. По крайней мере внятного. Дамочки просто потупили глазки.

Ладно. И сколько ж они рассчитывают здесь найти? Что-то я не слыхал, что на Кутонге кто-то круто обогатился. На двадцать шесть миллиардов, мда…

– Вы не думайте, – поспешно произнесла Влада, глядя в мое посмурневшее лицо. – На всю сумму мы, конечно, не рассчитываем. Нам, для начала, вполне достаточно, если добудем хотя бы миллиард.

– Или два, – скромно дополнила Анеля. – Остальное можно попозже.

Спасибо, добрая девушка. Очень ты меня утешила.

Кирилл:

Еще слушая дамочек, я уже прикидывал, куда и как нам бежать. Запас времени был: пока Ловкач доберется до цивилизованных мест, пока сообщит… Нехорошо, конечно, с его стороны, но ведь он не фашистам девчонок собирается сдать, отцу родному! Денежное вознаграждение опять же…

Ладно. Мобильной связи на Кутонге нет, а спутниковый телефон вещь дорогая и редко востребованная, таскать его с собой глупо. Тут, если лес захочет тебя сожрать, кричи – не кричи, никакая помощь не поспеет. Так что аппараты связи держали только в стационаре.