− Ты нарочно подставился! И это твоя крайняя мера?

− Я дал тебе шанс. Чем ты еще недоволен? Я не хочу видеть Бохрада и потому добровольно туда не пошел был.

Шарух слез с побежденного противника и, потянув за руку, вынудил сесть. Потом обнял, тихо прошептав:

− Несчастный ты мой, я тебе очень сочувствую…

− Есть чему сочувствовать? – поинтересовался Аманти.

− Ты сам сделал выбор. Вставай и смирись с тем, что тебя ждет.

Аманти поднялся на ноги, и они направились к выходу из комнаты. Эрни решил не оставлять приятелей одних. Его очень интересовало, что на уме у Шаруха. Он шел следом, внимательно прислушиваясь к их разговору.

− А ты мне шанс дашь? – скрывая беспокойство, спросил Аманти.

− Я исполню одно твое желание, непротиворечащее моему плану, согласен?

− Согласен…

− Не вздыхай так обреченно. Это будет лишь разговор.

− Знаю, я тебя. Опять к стулу привяжешь…

− Не без этого, − посмеиваясь, Шарух обнял его за плечи. – Обещаю, о том, сколько родинок у тебя на спине выпытывать не буду.

− А я до сих пор этого не знаю.

− Мы, помнится, так их и не сосчитали…

− Давай, не сейчас.

− Все зависит от тебя. Ты же не будешь слишком неразговорчивым?

Аманти пожал плечами, ответив:

− Ну… посопротивляюсь для приличия, если хочешь.

− Эрни, − Шарух посмотрел на молчаливого приятеля, идущего за ними, − как же я обожаю этого парня! Заставил себя прийти в Музей, подставился в драке – все сделал для того, чтобы, наконец, снова оказаться здесь! – и останавливаясь у сцены, где находился лишь стул, с насмешливым вопросом обратился к Аманти: − Уже жалеешь, что сегодня проснулся?

− Не очень.

Аманти освободился от его рук и смело вошел на сцену. Затем сел.

− Тебе не придется ни о чем жалеть. Думаю, двух часов хватит, чтобы во всем разобраться.

Шарух привязал его к стулу. Аманти выглядел совершенно безучастным к происходящему. Эрни догадывался, что Шарух не первый раз ведет с ним такие допросы.

− Мой друг, ты же знаешь, что я не люблю повторяться?

− И в чем будет подвох? – холодно спросил Аманти.

Шарух склонился над его ухом и тихо проговорил:

− Ты будешь разговаривать… не со мной.

− Шарух…

− Сочувствую, это будет нелегко, − Шарух сдвинул в сторону ширму, которая вроде бы безо всякой цели стояла напротив. И Аманти увидел Бохрада находящегося в таком же положении, как и он сам. Разве что рот у него был завязан. – Вам обоим надо поговорить, − он подошел к Бохраду и освободил ему рот, затем отстегнул ремень на одной его руке.

− Шарух… − Аманти посмотрел на него обиженно.

− Да, помню, я обещал исполнить одно твое желание. Учти, отпустить не могу.

Аманти, избегая смотреть в сторону шефа, вздохнув, тихо попросил:

− Завяжи мне глаза.

− Это я могу.

Шарух охотно выполнил его пожелание.

− Если через два часа вы ни о чем не договоритесь, будете сидеть здесь всю ночь без перерыва на ужин и туалет.

− Но его−то ты освободил, а меня нет. Это не честно…

− Попроси его освободить тебя. Бохрад, ты свою задачу знаешь, − Бохрад кивнул в ответ. – Желаю прийти к компромиссу. Идем, Эрни, оставим их одних.

Примерно час Шарух и Эрни сидели в комнате отдыха, невольно прислушиваясь к тишине зала.

− Ты здорово придумал свести их вместе, − прерывая долгое молчание, признал Эрни.

− Я сам не смог бы его ни в чем убедить.

− Думаешь, Бохрад сможет?

− Пусть попытается. Я его предупредил, если не справится с задачей, будет распят на дыбе. Она как−то произвела на него неизгладимое впечатление.

− А если ничего не получится, правда, на всю ночь их здесь оставишь?

− Эрни, откуда у тебя в голове рождаются такие жестокие предположения?

− Ты сам сказал.

− Это всего лишь слова – стимул для сотрудничества. Но я буду очень огорчен, если они ни о чем не договорятся. Я надеялся, что Аманти будет ругаться или громко возмущаться, но эта тишина пугает… − Шарух заметно нервничал. – Понимаешь, Аманти сам хочет перестать сердиться на то, что шеф вклинился в нашу компанию. Он ищет повод изменить свое мнение, а собственных сил для этого не хватает.