Я с облегчением сдвинула маску, ощутив, как на лбу выступила испарина от жары, царившего на кухне.

– Я… споткнулась, не заметила ступени, – попыталась объясниться я, чувствуя, как горячая волна стыда вновь охватила меня.

На удивление, Мойра вместо укора заулыбалась:

– Засмотрелась на лорда Менсфилда?

– Нет, я… – я попыталась возразить, но слова застряли где-то в горле.

– Ой, да прекрати! Все новенькие на него глазеют. Видный мужчина, что уж тут поделать, – кухарка усмехнулась, но взгляд её оставался серьёзным. – Ты его ещё не раз увидишь, привыкнешь. Служанка ты неглупая, с ложками да тарелками управишься.

Дверь открылась, и на кухню вошёл седовласый мужчина, неся в руках общипанных фазанов.

Мойра тут же указала ему на разделочный стол и окликнула кого-то в углу:

– Миранда! Прекращай прохлаждаться. Принимайся за дело, а ты, – она указала на меня своим толстым пальцем, – будешь ей помогать. Скоро понадобятся дополнительные руки. С этой помолвкой дел – по горло.

– Помолвкой? – спросила я, не скрывая удивления.

– Ага, – отмахнулась женщина, неохотно комментируя. – Скоро прибудет заморская принцесса, чтобы познакомиться с нашим принцем.

На миг я замерла. Принц… Я вспомнила, что у короля действительно был сын, но его редко видели при дворе. По слухам, он был слаб здоровьем, и потому король так торопился его женить – надеялся на крепкого наследника.

– Нам дали слишком мало времени, чтобы всё подготовить, – вздохнула Мойра, возвращаясь к своим делам. – Но ладно, не впервые на наших плечах такие хлопоты.

Её взгляд вновь стал жёстким.

– Больше так не позорься. В следующий раз я не буду такой доброй.

Я кивнула, мысленно поблагодарив женщину за понимание, и направилась к Миранде. Она разделывала тушку слаженными движениями, будто бы всю жизнь только этим и занималась. Её длинные пальцы ловко орудовали кухонным ножом.

– Будешь складывать мясо в таз и относить вон туда.

Девушка указала на одну из старших кухарок – пожилую женщину с крючковатым носом и острым взглядом, который, казалось, сразу определял, кто насколько годен для работы.

Я воспользовалась моментом, чтобы попробовать наладить мир с Мирандой, которая всегда вызывала у меня неприязнь, но в этом чужом и неприветливом месте служила единственным напоминанием о прежней жизни.

– Миранда, раз мы оказались здесь вместе… Может, забудем все прежние разногласия? – спросила я с попыткой вежливой улыбки, хотя даже не ожидала от себя таких слов.

Девушка поправила платок на голове и затянула его туже, словно ставила между нами преграду.

– Чего ты хочешь от меня? – холодно ответила она. – Стать подружками?

– Не обязательно. Я рассчитываю хотя бы на взаимную поддержку, – попыталась я, но ее лицо не смягчилось.

Молчание сказало больше, чем любые слова. Мы продолжили работать в тишине: соседка – сосредоточенно разделывая мясо, я – послушно передавая его старшей кухарке. Эта пожилая женщина только и делала, что подгоняла нас, настаивая, чтобы мы «поспешили и не ленились». Мне пришлось заниматься множеством дел до ужина. Я мыла и резала овощи, раскатывала тесто, вынимала из печи пироги – работа кипела без остановки. От жара каминов по мне стекал пот, и я мечтала выбраться на холодный воздух, вдохнуть хотя бы немного свежести. Когда в трапезной наконец накрыли столы, а воздух наполнился ароматами блюд, я почувствовала, как у меня потекли слюнки. Мойра с серьезным выражением лица контролировала последние приготовления, погоняя девушек и следя, чтобы все было идеально. Ей приходилось на себе нести всю ответственность за этот вечер, и мне стало жаль женщину. Когда настал момент, позволивший и нам поесть, я набросилась на еду, чувствуя, как усталость усиливает голод. На меня никто не смотрел осуждающе – в кухне все спешили насытиться перед очередной порцией работы.