– Поешь сначала, а потом я буду ждать тебя в спальне. С нетерпением…, – многозначительно глянул он на меня.

Часа три я носилась по дому, пакуя вещи и заодно диктуя по телефону распоряжения на время отъезда.

– Как романтично, Маврикий, – вздохнула в трубке Света, – мы уже сто лет с Серёжей никуда не выбирались. Может, я ошиблась в Илье. Прости, подруга. Мы, юристы – народ зловредный.

– Не страшно, – рассмеялась в ответ, – ты ведь за меня переживала. Но всё и правда чудесно. Наверное, и я накрутила себя в последнее время, да и сказались проблемы на работе у Ильи, мужики к ним очень чувствительны.

– Выходит, ты права. Впервые в жизни радуюсь тому, что ошиблась. Хорошего отдыха, – пожелала мне подруга, и я положила трубку.

А потом двенадцатичасовой перелёт, заселение в роскошной вилле у берега моря и вот мы вдвоём на небольшой яхте. Волны мягко покачивали судно в своих ладонях, над головой кружили чайки. Вода, лазурная сверху, в глубине отливала тёмно-синим сапфировым цветом. Илья подал мне бокал шампанского.

– За нас, любовь моя. Ты даже представить себе не можешь, как я счастлив.

На яхте мы были одни, Илья несколько месяцев назад обучился управлению небольшими судами, и с того момента предпочитали поездки без лишних глаз. Когда можно «пошалить» прямо на борту, не боясь посторонних.

– За нас, любимый, – прильнула к мужу, наслаждаясь его поцелуем.

А потом внезапно полыхнувшие яростью и ледяной злобой глаза Ильи и резкий толчок за борт.

Плавала я ненамного лучше топора. В детстве старший брат учил меня по своей «методе». То есть, просто столкнул с лодки, когда мы катались на пруду, возле дома бабушки. Он надеялся, что поплыву сама, почуяв опасность. Но я камнем пошла ко дну, пуская кверху пузыри. Брат меня вытащил, но воды с тех пор боялась и плавать так и не научилась. Хотя морские прогулки на яхте любила. Меня зачаровывала огромная масса воды, солёный бриз и брызги разбивающихся о борт волн.

Перекувыркнувшись через ограждение, растерялась. Вода обступила меня со всех сторон. Я громко закричала от страха, звала мужа на помощь, но он лишь смотрел с яхты ухмыляясь. Потом лазурный купол сомкнулся надо мной, воздух в лёгких закончился, и вдруг меня начало засасывать куда-то. Я будто очутилась в какой-то трубе, в кромешной тьме и уже мысленно успела подготовиться к встрече с апостолом Петром.

Мой полёт или падение всё длился, а потом меня грохнуло со всей дури обо что-то твёрдое, и я отключилась.

***

Зола всё не кончалась. Сколько же дров они вчера спалили? От тяжести ящика уже ныли руки. Что же будет зимой, когда нагрянут морозы, с ужасом подумала я. А ещё надо подмести кладовые, – с тоской вспомнилось мне.

Да, очутилась я вот в этом теле, неизвестно где. Прошло пару недель и всё, что смогла узнать: место схоже со средневековой Европой, только закрадывались подозрения будто мир этот не наш, параллельный или ещё чего.

Открыв глаза, после того падения, обнаружила, что нахожусь в какой-то маленькой комнатушке. Около часа приходила в себя. Сначала думала, что я где-то вроде барокамеры. Надеялась, что Илья спас меня и отвёз в больницу. Только вместо медсестры в дверном проёме появилась Герта, орущая, как разъярённая фурия. И я не придумала ничего лучше, чем изобразить обморок.

Потом два дня валялась на прелой соломе в своём чулане, пытаясь понять, что со мной происходит, и анализируя всё вокруг. Ухаживала за мной сердобольная Бланка, тайком сбегая с кухни. Отпаивала бульоном, носила отвары, обтирала тело водой.

Мне было стыдно притворяться перед доброй женщиной, только иного выхода тогда придумать не удалось.