Как все улицы в новом массиве, эта была стандартной застройки и заканчивалась тупиком. Дома отличались лишь размерами – на три спальни, на четыре и на целых пять. Заблудиться в этом лабиринте одинаковых строений можно было легко.

Заметив машину Анны на подъездной дорожке, Грейс встрепенулась, решив, что подруга дома, но радоваться было рано. Шторы у Робинсонов были опущены. Грейс представила, чтó делает Бен за зашторенными окнами: наверное, нервно меряет шагами комнаты, обзванивая всех, кого можно. Интересно, он уже сообщил в полицию?

Личное знакомство с Беном ограничивалось у Грейс несколькими короткими эпизодами. Внешне он был воплощением идеала, о котором ее лучшая подруга мечтала в шестнадцать лет. Тогда они с Анной вырезали картинки из журналов, причем им нравились молодые люди одного типа – темноволосые и с выразительной мимикой, как Робби Уильямс. Сама Грейс, напротив, стала женой человека, ничем не напоминавшего героя ее девичьих грез. Седеющий, с рано обозначившимися залысинами, Грэм привлек ее не внешностью, а заботой, вниманием, душевной зрелостью. Правда, в последнее время прежнее очарование потускнело.

Грейс даже опешила, впервые увидев Бена Робинсона – перед ней стоял эталонный высокий и смуглый брюнет. Рядом с ним Анна казалась чуть ли не лилипуткой – она не доходила мужу и до плеча. Бен широко улыбнулся Грейс и пожал ей руку, обдав ароматом «Хьюго Босс» или чего-то похожего.

Но миновало уже три месяца, а Грейс знала лишь, что Бен родом из Корнуолла, он инженер, раз в месяц ездит по работе в Лондон, и, хотя они с Анной не могут больше иметь детей, Итана им обоим более чем достаточно.

Грейс не хватало мелочей, которыми принято делиться у подруг. Она не знала, чем Бен, допустим, раздражает Анну – может, стрижет ногти на кровати или засыпает, читая новости, и утром Анна находит у него на груди айпад. Разные детали тоже оставались для Грейс тайной: как Бен вел себя, пока они с Анной ждали и рожали Итана, и умел ли он выбирать подарки ко дню рождения.

Были и другие, более важные вещи – что вдохновляет Бена, счастлива ли с ним Анна или чем-то недовольна, но скрывает это от всех.

Зато Грейс знала, что недавно Бену исполнилось сорок. Однажды утром около школы Анна отвела ее в сторону, затеяв для вида разговор о чем-то постороннем, и будто невзначай произнесла:

– Через две недели Бену стукнет сорок лет, но мы особо не отмечаем, он собирает только близких друзей. Грейс, я бы тебя тоже пригласила, но это же его день рождения, понимаешь?

Грейс видела Бена всего три раза, но ее задело, что единственными гостями у Робинсонов стали Нэнси, Кейтлин и Рейчел с мужьями. Это как бы помещало их в ближний круг Анны, а Грейс отбрасывало на периферию.

Выбравшись из машины, она направилась к дому по аккуратной дорожке. Бен, наверное, находился где-то в коридоре, потому что открыл дверь почти сразу.

Мгновение он недоуменно вглядывался в Грейс, после чего перевел дыхание. Ей стало ясно, что Бен не сразу узнал ее, а когда вспомнил, это принесло ему некоторое облегчение. Будто он ожидал полицию или человека с дурными новостями. Его реакция заставляла поверить, что Анна не возвращалась домой. Выражение страха на лице Бена можно было приписать только одному: он понятия не имеет, что произошло с его женой.

– Вы что-нибудь… – Бен поколебался, будто не очень желая услышать ответ. – Что-нибудь знаете?

Грейс покачала головой, ожидая, что он пригласит ее в дом.

– Я не могла не приехать… – начала она и замолчала. Не могла не приехать – и что? Сказать, что она пришла предложить свою поддержку, или поинтересоваться, заявил ли Бен об исчезновении жены?