– Извини, – Жанна опустила голову и повернулась, чтобы уйти. Но около двери она снова остановилась. – Папа? А как его зовут?

– Вот прицепилась! – крикнул князь. – Занят я, мне не до тебя! Ладно, его зовут Жозэ Марэ. Довольна? А теперь вон отсюда!

Жанна поспешно выбежала. Она знала, что отец слишком вспыльчив, и его легко рассердить. Не исключено, что, задержись она в кабинете еще секунду, и в девочку непременно полетел бы какой-нибудь увесистый предмет вроде пепельницы или настольной фарфоровой статуэтки, какими изобиловал рабочий кабинет князя Мадлика.

В общем-то, сестры-двойняшки уже давно перестали обращать внимание на грубости и безразличие отца. Они перестали обижаться на него, так как это было бессмысленно. Отец, даже будь он не прав, никогда не просил у дочерей прощения, и девочки этого уже не ждали.

Выбежав из отцовского кабинета, Жанна влетела в комнату, где они с Нинеттой жили, но сестры там не оказалось.

А Нинетта, пока ее искала Жанна, забавлялась на заднем дворе тем, что дразнила Сережку, который по приказу кухарки княжеского дома, перебирал огромную корзину яблок, откладывая хорошие в одну сторону, а порченные в другую.

Нинетта подкралась к мальчику неслышно, со спины и вставила ему два указательных пальца между ребрами. Сережка тут же громко вскрикнул и вскочил, как ужаленный. Нинетта залилась веселым и неудержимым смехом.

– Черт бы тебя побрал! – воскликнул в ярости Сережка.

– Что?! Меня?! – Нинетта продолжала смеяться, но силилась сделаться серьезной. – Я княжна, ты не имеешь права мне грубить! Мальчишка!

– Зачем ты так сделала?

– Чтобы посмотреть, как ты испугаешься щекотки! – она снова взорвалась громким смехом.

– Очень смешно! – бурчал мальчик.

– Ага, очень! – Нинетта задыхалась. У нее уже болели бока.

– Очень глупо, – мальчик продолжил прерванное занятие.

– Ой, ой, какой умный нашелся! Я, вот, пожалуюсь папе, что ты мне нагрубил, он тебя высечь прикажет.

– Жалуйся. Только, что с того? Думаешь, я не знаю, что ему плевать на тебя и на твою сестру? А даже если меня и высекут, что ж, я, по крайней мере, разделю участь отца, – последние слова Сережка произнес так сурово, что девочка сразу перестала смеяться, и холодок окутал все ее существо.

Не ожидала она, что он так скажет. Ей внезапно стало как-то не по себе и даже захотелось заплакать. Но, гордая своим княжеским происхождением, она не желала выставлять свои чувства напоказ мальчику-крепостному, поэтому, чтобы скрыть замешательство, дернула его за ухо и быстро убежала в дом.

А дома ее с нетерпением дожидалась Жанна, со своими заботами и желанием поделиться тем, что она только что узнала.

Едва Нинетта влетела в комнату, вся красная одновременно от бега и смятения, не в силах забыть тона в голосе Сережки, как Жанна, тут же к ней подпрыгнув, пробормотала почти скороговоркой:

– Я узнала, что его зовут Жозэ Марэ. Такой необычный человек, я таких раньше еще не видела. Я случайно столкнулась с ним, когда бежала за котенком…

Тут она замолчала, заметив, что Нинетта смотрит на нее каким-то отсутствующим взглядом.

– Ты слышишь меня? – Жанна слегка тряхнула ее за плечи.

– А… ага… – Нинетта попыталась сосредоточиться на словах сестры, но тщетно. Свои мысли поглощали ее куда больше.

Жанна, поняв, что сестра витает в облаках, нисколько на нее не обиделась, так как обижаться было не принято между ними, и продолжала говорить, но уже сама с собой. Нинетта же сидела рядом, глядя в одну точку перед собой, и молчала.

– Мне почему-то хочется, чтобы он обратил на меня внимание, – сказала Жанна.

Нинетта повернула к ней голову, наконец-то перестав размышлять.