Продолжая наматывать проволоку на трубки, я продолжал потихоньку оглядывать кузницу. Мое внимание привлекли листы бумаги, прикрепленные гвоздями к бревенчатым стенам. На самом верхнем листе было изображение змея: гибкий зеленый дракон вставал на задние лапы, расправив крылья, из его ноздрей вырывалось пламя. Меня настолько поразил рисунок, что я осмелился спросить:

– Люк, кто это нарисовал?

– Этого дракона придумал мастер, а нарисовал старший подмастерье, он мастак в этом деле. Ему только скажи, что хочешь увидеть, все нарисует точь-в-точь! Хоть коня, хоть птицу, хоть зверя, – глянув через плечо на рисунок, ответил Люк, кивком головы указал на здоровяка, махавшего молотом. – Понравился дракон? Такие рисунки мы иногда наносим на мечи или кинжалы.

– Да, – задумчиво произнес я. – Тут что-то не так: такого дракона нельзя придумать, его нужно было видеть. Почти такого же видел я, только цвет у него был коричнево-зеленый.

– Да где ты его мог видеть, Санчо? – недоверчиво спросил Люк. – Этого не может быть!

– Но ведь… – я на секунду запнулся, готовый произнести «Медведь», но вовремя спохватился, – но кузнец-то его, точно, видел!

– На то он и кузнец, – серьезно заметил Люк и пожал плечами. – Наш хозяин много чего видел в своей жизни. А ты где мог дракона видеть?

– Где, где, во сне, Люк! – я видел, что он мне не вполне верит. – Он был как живой!

– Ладно, замнем для ясности, – оборвал меня Люк. – У нас еще будет время поговорить… если сам того захочешь…

Некоторое время мы молча работали, пока не услышали шум в глубине кузницы.

– Да перестань ты! – раздался голос одного из подмастерьев. Обращаясь к напарнику, он говорил громко, – клинок на этом мече просили сделать обоюдоострым и листообразным!

– Но это неоправданно, сюда, под такой эфес, лучше подойдет бастард, иначе будет сбита балансировка! – возбужденно отвечал другой. – Смотри сам, как лучше? – он взмахнул заготовкой.

Дважды коротко свистнул кнут – это Медведь со всей силы стегнул по спинам подмастерьев и приказал:

– Ну-ка, оба – марш во двор!

Хмурые подмастерья, сопя и поеживаясь от ударов, пошли к выходу. Медведь оглядел оставшихся в кузнице работников и заботливо поинтересовался:

– Еще кому-то хочется отведать моего кнута? Хвала небесам! Спокойно продолжаем работать. Я сказал – спокойно, всем это понятно?

Я испуганно кивнул, остальные молча продолжали свое дело.

Медведь вышел во двор и раздался его зычный голос:

– Кузница – наш храм, сколько раз было говорено? Уместны ли свары в храме? Не вы сейчас говорили, это говорил меч вашими устами. Обнимитесь и просите прощения друг у друга. Знаю, непростой заказ попался, так не разрушайте его до того, как сделали. Оба наказаны: завтра переходите на кольчуги. Сделать двойную норму.

Я ничего не понимал: как же так, ведь подмастерья хотели сделать меч лучше, потому и заспорили? Неужели за это наказывают?

– Люк, почему?..

– Все вопросы к мастеру, – неохотно ответил Люк, помолчав.

В кузнице стало совсем темно: забегали ученики, зажигая лампы. Хозяин рявкнул, чтобы остались только старшие подмастерья, а остальные шли на вечернюю службу и отдыхать…

Я не привык, чтобы возникшие вопросы оставались без ответа. Мой Господин почти всегда давал объяснения (за исключением тех случаев, когда просто не хотел отвечать). «Попытка – не пытка», – решил я и подошел к Медведю:

– Мастер, всего один вопрос, можно?

– Давай, Цыпленок. Если у тебя сразу возникли вопросы, значит, ты привык мыслить.

– Почему вы наказали кузнецов? Ведь они хотели, как лучше…

– Ты когда-нибудь слышал о знаках и символах? Видишь ли, Цыпленок, лучше – не значит хорошо. Ладно, попозже продолжим разговор, не до тебя сейчас, уж извини…