– Благодарю вас, с огромным удовольствием! – ответил ему Господин и, повернувшись ко мне, приказал, – Санчо, возьми по паре чистого белья. Мы идем в баню!

Баня тут, в лесной глуши? Откуда? Здесь что, и бассейн будет, и девы, которые будут умащивать наши тела жиром и ароматными маслами?! Это уж совсем интересно!

Я метнулся в наш домик, зажег свечу и принялся искать нижние одежды для нас с Господином.

Я уже говорил вам, сеньоры, что Господин был щеголем. Мы всегда возили с собой белье на смену, а верхнюю одежду либо отдавали прачкам, либо я сам полоскал ее в реке или пруду (терпеть не могу эту стирку!). А вот выходные и парадные одежды мы всегда оставляли там, где останавливались на какое-то время. Мне казалось это расточительством, но когда я попробовал заикнуться об этом, Господин воскликнул: «Ну, ты крррасавчег!». И прочел строку из Евангелия от Матфея: «Не накапливайте для себя сокровища на земле, где моль и тля поедают…». Эти слова я понял сразу. И запомнил.

Вы спрашиваете, откуда мы брали каждый раз новые одежды? Ну, тут все просто! Господин всегда заранее знал, куда и кто его может пригласить в ближайшее время. Он даже приблизительно мог сказать, о чем они будут говорить. Откуда он знал это? Вижу, вы забыли, что я рассказывал о знаках. А коль вы забыли о них, то просто поверьте моим словам: он знал все заранее! Потому знал и как ему следует быть одетым. Да он Пако загонял своими письмами к портным, сапожникам, шляпникам! Причем, в письмах указывал свои мерки, фасон платья и даже рисовал кусочек орнамента, которым нужно было вышить заказанную вещицу. Пако он отправлял… чтобы не соврать… примерно за месяц до предполагаемого визита. Мне лишь оставалось, прибыв на место, получить готовый заказ. Отмечу, Господин всегда выглядел великолепно, неизменно вызывая испуганные, но все же восхищенные взгляды дам.

Не заставив долго себя ждать, я выскочил в ночь со свертком под мышкой. Парнишка провел нас по тропинке к крайней избушке, стоявшей почти на самом берегу небольшого озера. Открыв дверь, он знаком пригласил нас войти и, поклонившись, убежал.

Да уж… Никаким бассейном, не говоря уже о банных девах, здесь и не пахло! Я был разочарован, сеньоры, не скрою.

В маленьком тесном предбаннике в свете тусклого светильника мы разделись донага. Я в восхищении ткнул пальцем в бицепс Господина – каменный! С любопытством поинтересовался:

– У меня тоже такие будут?

– Ты еще щенок, Санчо-красавчик, маленький такой щенок! – расхохотался Господин. – Но скоро заматереешь и превратишься в свирепого молодого волчару!

Пожалуй, впервые «Санчо-красавчик» прозвучало ласково, по-отцовски.

Мы вошли в следующую комнатенку с низким потолком. В углу на груде раскаленных камней стоял огромный котел с кипятком. Напротив – большая бочка с холодной водой (я, конечно, сунул туда палец). Рядом, на низком табурете, примостился глиняный горшок с широким горлышком, прикрытым деревянной крышкой, а впереди стояла широкая, отскобленная добела скамья с пучком каких-то веток.

– Ну, Санчес, смотри и запоминай, как совершают омовение в таких банях. Это каменка, – Господин указал на раскаленные камни. – С холодной водой ты, вижу, уже разобрался, а в горшке – травяное зелье для мытья. Крикну: «Поддай!», – хватай ковшик и плещи кипятком на каменку. Повалит пар – берегись. А это – веник, им охаживают того, кто парится.

С непривычки от жара у меня пересохло в горле и закружилась голова. Господин это сразу заметил:

– Э, так не пойдет! – он плеснул мне в лицо холодной водой. – Тогда так: сначала я мою тебя, а уж потом сам.