Я послушно повис на девушке, и мы медленно куда-то побрели. Через щёлки глаз не было почти ничего видно, да и стемнело уже.

Впрочем, девушка прекрасно справилась с транспортировкой моей тушки, и минут через пятнадцать мы оказались в моей общаге, где дальше ей помог с моим перемещением комендант, правда, попытавшись при этом выставить её оттуда, но она на угрозы не поддалась, и в итоге они вдвоём затащили меня в комнату, и уложили на кровать, где я моментально отключился.

Отрубился я капитально. Даже когда Маша всё ж привела целителя, и тот приступил к лечению, я лишь на несколько секунд разлепил глаза, окинул его мутным взглядом, и почти сразу провалился обратно в сон. Очень беспокойный, надо сказать, сон, весь наполненный какими-то кошмарами.

То я участвовал в каких-то ночных гонках, и преследовавшая меня машина вдруг начинала долбить мою в зад, а в её водителе я узнавал одного из тех парней, которых я чморил когда-то, то я стоял на краю крыши высотного здания, а стоявший напротив смутно знакомый парень, с пистолетом в руке, заставлял меня прыгнуть вниз… Я отказался, и он тут же вскинул руку, стреляя. Что-то больно впилось мне в грудь, откинув назад, и я с ужасом ощутил, что проваливаюсь в какую-то пропасть…

То я купался на море, и вдруг кто-то схватил меня за ноги, и потащил вниз. Как я ни отбивался, но уже вскоре оказался полностью под водой, с ужасом ощущая, как заканчивается в груди воздух…

Я сделал судорожный глоток воздух уже просыпаясь, и резко сел на кровати, чувствуя, как бешено колотится моё сердце…

За окном всё ещё стояла глубокая ночь, и даже луны не было, так что в комнате стояла абсолютная темнота. Я нащупал кое-как полотенце, висевшее в изголовье кровати, и вытер выступивший на теле пот.

И только после этого понял, что у меня больше ничего не болит…

Нестерпимо захотелось увидеть последствия лечения целителем, и я бодро вскочил с кровати, включил свет, и подошёл к висевшему на стене зеркалу.

Ну, что могу сказать? Сразу было видно, что работал профессионал. Ни малейшего следа не осталось на моём лице от недавних побоев. Рёбра тоже не беспокоили, хотя я даже несколько наклонов сделал, а потом прыжков, проверяя, всё ли в порядке.

Не то, чтобы меня сильно беспокоили те следы, но завтра, или, точнее, уже сегодня, будет медкомиссия, а мне бы не хотелось предстать перед ней в том виде.

И что, вообще, интересно, на меня нашло в том кафе? Такие вспышки ярости мне совсем не были характерны, и обычно я обдумывал каждый свой шаг, а тут вдруг в драку кинулся, и такую сумбурную, хотя логичнее было использовать магию!

С другой же стороны, очень хорошо, что в таком приступе бешенства я не стал в полной мере пользоваться магией, так как это могло закончиться чьей-нибудь смертью. При этом, я помнил, что каким-то образом использовал новый вид магии, которым до этого дня ни разу не пользовался. Надо будет как-нибудь потом обязательно попробовать повторить его.

Обдумывая всё это, я продолжал стоять у зеркала, бездумно пялясь в него, и тут услышал чей-то голос.

– Эхе… Ну и молодэж пошла… Такой здоровый парэн, и в зэркало нэ налубуется нэкак… Ниндиадәкелек.

Парень я уже был учёный и ко всему привыкший, так что подпрыгивать и хоть как-то себя выдавать я не стал. Спокойно окинул комнату взглядом через зеркало, и, никого не увидев, направился к кровати, по пути осторожно осматриваясь.

– Зра я, видымо, рэшил, что настоящый мужчина у нас появился. Тожэ, видать, с отклонэниями. Эхе… Так и вымирит чэловэчэский род скоро. Төгәл!

Далеко не сразу я сообразил, что звук идёт откуда-то сверху шкафа, где обнаружился сидевший на нём маленький смуглый человечек, с большим носом, и в ярко красной рубашке.