Но я больше не поведусь на это. Динар Рахимов одинаково сильно защищает, любит, привязывает к себе и также безжалостно ранит, срубая все под корень.

- Еще успеешь. Ты же строил карьеру, наверно, было некогда…

Подкрепляю свои слова улыбкой и пожимаю плечами. Максимально стараюсь показать, что слова Рахимова меня никак не трогают. Хотя на самом деле это вранье. Они царапают, жалят и впиваются шипами.

- За эти годы я понял, что одно другому не мешает, Настен. Я понял, как сильно ошибся шесть лет назад. Да и вряд ли я женюсь, - как будто ледяной воды за шиворот выливает.

Мое сердце заходится в бешеном ритме. Захлебывается собственной болью. Дыхание сбивается, и я едва могу шевелить губами.

- Почему? - все же вырывается шепотом.

- Потому что ни одна из них не ты, Настен.

Резко вскакиваю на ноги. Отхожу к окну и обнимаю себя за плечи, поворачиваясь спиной к Рахимову.

Как я ждала подобных слов! Подобного признания. В первое время особенно. Ждала, что пройдет неделя, другая, месяц, три…Ждала, что Динар появится на пороге моего общежития, позвонит, признается, что ему меня не хватает, что никто не может меня заменить…Я так ждала этих признаний и поддержки. Особенно, когда узнала о беременности и мне было так страшно за наше будущее с малышом…

А сейчас он как будто специально так больно бьет. Как будто проверяет, значит ли что-то для меня.

Нет.

Больше нет.

Хоть и больно до сих пор, я не смогу простить ему того, что он тогда, не колеблясь, предложил убить нашего ребенка. А теперь даже не интересуется, как я живу и сплю после этого.

- Похвально, что ты это понял и осознал, Динар. Но слегка поздновато, ты не находишь? И я не хочу развивать эту тему и дальше – как бы там ни было, отношения в мои планы не входят. Тем более, служебный роман.

Разворачиваюсь и вздрагиваю. Я не слышала, как Динар поднялся на ноги и оказался напротив. Он поднимает руку, чтобы коснуться меня, но она так и опадает вдоль тела. Спасибо хоть, что понял правильно и не пользуется тем, что знает мои слабые места.

- Не передумала насчет увольнения?

Жую губу. Вспоминаю дикие оры соседки снизу, заплаканное лицо Вали, что до зарплаты денег кот наплакал, что вакансий приличных нет…

- Передумала, - с трудом, но все же выдыхаю ответ. – Вот только Вероника будет против.

Рахимов из ласкового и заботливого мужчины обратно превращается в сурового и властного босса. Усмехается, вскинув бровь и засовывает руки в карманы.

- Я с ней разберусь. И с управляющим тоже. Он ответит за свою выходку, не волнуйся. Ты очень хороший сотрудник, я бы не хотел тебя потерять.

Вздрагиваю от двусмысленности фразы и от темного, глубокого и проникновенного взгляда. Который неприкрыто кричит: не смирился с моим отказом и пойдет до конца. Снова добьется.

Только этого мне не хватало…

- Я…я могу идти?

- Да, - Динар отмирает и двигается в сторону. – Спокойно работай и ни о чем не волнуйся. Я все разрулю.

Успеваю сделать два шага к двери, как бархатный голос и нежное обращение заставляют остановиться:

- Настен…

- Что?

- У тебя все в порядке? – и смотрит на меня так, как будто дает шанс попросить о любой помощи. Как будто…что-то знает.

Но я ни за что не признаюсь. Признаться – означает вскрыть многие карты и в будущем зависеть от Рахимова. Быть должной. А я больше не хочу этого. Я сильно обожглась с Тимофеем. Не хочу больше зависеть от мужчины. Я умею учиться на своих ошибках.

- У меня все хорошо, Динар, - пожимаю плечами как можно равнодушнее и выдавливаю нервную улыбку. – Не вижу причин для твоих волнений.

На глаза снова наворачиваются слезы, и я пулей выскакиваю из кабинета босса.